Зимняя любовь

— Не могу поверить! Наконец-то она решила вылезти из своей конуры и начать общаться с соседями. И о чем же вы говорили?

— Ой, все даже не вспомню! — рассмеялась Мэйда. — Так, обо всем понемногу. О еде, тряпках, вышивке… О чем еще могут говорить две женщины?! Знаешь, я заметила, что у Агнес есть небольшой комплекс: когда при ней говоришь о мужчинах, она тут же меняется в лице.

— Да, я знаю… Она никак не может забыть, как с ней обращался ее Джордж. Возможно, она больше ни одному мужчине не позволит дотронуться до себя, пока не сойдет в могилу.

— Но ведь так нельзя! Ей нужна помощь мужчины, хотя бы для того, чтобы вырастить детей.

— Меня удивляет, — задумчиво произнесла Лора, — что она отвергла всех мужчин, приглашавших ее на вечеринке, а с Хантером пошла танцевать.

— Это поразило и всех остальных. А что ты об этом думаешь?

— Думаю, что все дело в Хантере. От него исходит столько тепла, что женщина просто не может не довериться ему.

— Я заметила, — кивнула Мэйда. — Тем более, что Агнес как раз этого и не хватало. Она, наверное, совсем перестала верить в любовь.

Лора не успела ответить, потому что зашевелилась Жоли и начала тереть ручонками глаза. Мать встала.

— Мэйда, мы пойдем, малышке пора спать. Если ее сейчас не уложить, она поднимет такой крик, что сбегутся все соседи.

— Подожди, я пойду с вами. Мне надо кое-что забрать в магазине.

Лора завернула дочь в одеяло, и подруги двинулись в путь. Однако едва они успели отойти от дома всего на несколько шагов, как Мэйду окликнул женский голос. Оглянувшись, она увидела догоняющую ее Марту Лауден.

— Что нужно от меня этой старой сплетнице? — недоуменно пробормотала Мэйда.

Вдова Лауден улыбнулась ей, не обратив на Лору внимания, как будто ее вообще здесь не было.

— Мэйда, ты не забыла, что завтра мы с тобой встречаемся в церкви? Нужно продолжить нашу работу над одеялом для бедняжки Агнес.

— Я все помню, — нахмурившись, ответила ей Мэйда и поспешила за Лорой, которая успела уйти далеко вперед.

Марта с явным раздражением посмотрела им вслед. Потом развернулась так быстро, что потеряла равновесие и упала, больно ударившись о лед. Вскочив на ноги, она с негодованием посмотрела на девочек Берты, дружно смеявшихся над ней.

С гордо поднятой головой вдова Лауден побежала по льду так быстро, как только могла. Ей вслед все еще раздавался смех.

— Не могу терпеть эту старую сплетницу, — пожаловалась Мэйда, догнав подругу. — Она такая противная и всегда злорадствует. Джастин сказала мне, что Марта ненавидит тебя только из-за того, что сама мечтает заполучить Тейлора. Единственное, что заставляет ее напускать на себя добродушный вид и общаться с людьми, это стремление узнать самые последние сплетни.

— И уж в них-то я, наверняка, играю главную роль.

— Когда мы с Джастин рядом, она не упоминает твоего имени. Один раз мы ее хорошо осадили, и она это запомнила. Джастин популярно объяснила ей, что если Тейлор узнает, что кто-то порочит имя его жены, тому человеку придется идти за покупками в другой магазин. Поэтому держу пари, что с тех пор Марта немного прикусила свой язык.

— Еще бы! До ближайшего магазина — тридцать миль, есть от чего испугаться!.. Только, мне кажется, она все равно не удержится и начнет придумывать обо мне новые сплетни. Может, я и перестала в последнее время быть в центре внимания, но уверена, что некоторые сплетницы все еще перемывают мои косточки. Да и отношение ко мне большинства осталось прежним.

— Не переживай, все будет хорошо — вот увидишь.

Подруги попрощались у хижины Томасов. Лора поспешила укладывать Жоли, а Мэйда пошла в магазин. Ей приходилось идти очень осторожно, чтобы не поскользнуться…

Глава 17

В феврале и марте было все так же скучно и холодно. По-прежнему шел снег. И только с наступлением апреля в воздухе запахло весной. Снег растаял буквально за неделю. В лесу стало сыро и грязно. В деревне все чаще раздавались окрики женщин, напоминающих своим домочадцам о необходимости вытирать ноги.

На березах распустились листья, а ивы по берегам озер выглядели теперь туманно-зелеными. Охотники сняли свои капканы, спрятав их в хижинах до первых осенних морозов.

Казалось, весь Биг Пайн начал новую жизнь.

Жоли было уже девять месяцев, и она выросла из детских пеленок. Лоре пришлось не один вечер потратить на то, чтобы сшить девочке новую одежду.

Малышка научилась ползать и даже самостоятельно забираться на стол. Ее интересовало все, что только попадалось ей под руку. Бабочка сшила для нее маленькие мокасины, которые выглядели просто игрушечными и так нравились Лоре, что она не могла ими налюбоваться. Мать с нетерпением ждала, когда ее ребенок сделает первый шаг.

Жоли научилась держать в руках ложку и ела теперь, как взрослая, из собственной миски. Говорила она, правда, еще очень мало. Только самые простые слова, которые слышала чаще всего: мама, кушать, папа. Лора горько улыбалась, когда слышала, что папой ее дочь называет и Тейлора, и Флетча. Впрочем, она никогда не поправляла ребенка, потому что ей все-таки было приятно, что девочка признает и своего настоящего родителя.