Зимняя жертва

Мысль о Хозяине реки не добавила мохначу доброго отношения к чужакам. Он чувствовал их силу и опасность. Не такую силу и опасность, какая, скажем, исходила от Даргаша – ядовитой змеи в человеческом облике. И не такую, какая чувствовалась в Янди, – та была точно гибкая плеть, которая перешибает хребет, не испытывая по этому поводу ни ярости, ни сострадания. Облакопрогонники были сродни черным тучам, полным затаившихся молний. Не злые сами по себе, они могли стать безжалостными, если нахмурит брови Двуликая…

Но прямо сейчас раскрашенные и впрямь не собирались причинять им вреда. Они явно сами не понимали, кого встретили. Похоже, они желали, чтобы с незваными гостями разобрался кто-то более сведущий.

Тропка выбралась на самую вершину утеса. Налетел ветер, качнулись желтеющие травы… Аоранг замер в опасливом недоумении. Чуть в отдалении от отвесного, будто срезанного, обрыва красовался явно насыпанный курган. На кургане стояла одинокая бревенчатая вежа. А вокруг были густо натыканы колья, на каждом из которых скалился человеческий череп.

Аоранг оглянулся на Янди. Ее движения замедлились, стали мягкими и плавными… Если бы мохнач знал ее меньше – вовсе бы не обратил внимания. Сейчас же следовало опередить Янди.

– Куда вы нас привели? – резко спросил он, вклиниваясь между лазутчицей и стражами. – Кого вы тут убиваете?!

– Никого, – удивился страж.

– Тогда кто это? Незваные гости?

Собеседник Аоранга мельком глянул на черепа и вдруг расхохотался, будто услышал нечто невероятно забавное:

– Это те, кто обрел право дожидаться Перерождения близ домовины огненосного Ятры. Не ждешь ли ты, чужак, что удостоился бы подобной чести?

– Погоди, – остановил его второй проводник. – Откуда им знать наши обычаи? Ведай же, дочь Знаменосца, – торжественно начал он, повернувшись к Аюне, – что погребенный здесь Ятра был величайшим из нас, верных Господа Тучи…

– Так здесь похоронен жрец-облакопрогонник, – догадался Аоранг.

– И что же, он плохо гонял облака? – пробормотала Янди.

Оба раскрашенных стража поперхнулись от такой непочтительности. Небо стало быстро затягиваться серой дымкой.

– Не слушайте ее, – вмешалась Аюна, – она лишь служанка с длинным языком! Прошу, продолжайте!

Страж мрачно поглядел на хорошенькую служанку, фыркнул, насупленные брови разгладились. Налетел ветерок, небосвод опять просветлел.

– Не шутите о детях Щедрого, ибо он щедр не только на благо, но и на гнев! Ятра был лучшим из лучших, его называли воплощенным огненным копьем в руке Господа. Теперь он лежит в домовине, оберегая границу наших земель. Душа его впитала твердость этой скалы и проросла молниями!

Аоранг и Аюна невольно бросили взгляд на курган. Аюне даже на миг показалось, что в пустых глазах черепов промелькнул синеватый отблеск небесного пламени.

– Так вы принесли в жертву вашего верховного жреца… – задумчиво проговорил Аоранг.

– Принесли в жертву?! – вновь изумился раскрашенный страж. – Что за нелепые слова?

– Мой спутник вовсе не хотел никого оскорбить! – опять вмешалась царевна.

– Нам известны заблуждения твоего народа, дочь Сварги, – снисходительно ответил жрец. – Сама посуди – как можно принести в жертву сильнейшего? Огненосный Ятра обратился с молением к Богине, и она согласилась взять его в мужья. Тогда он спустился в домовину и возлег на брачное ложе, соединившись с нею навеки. А мы укрыли их курганом.

– Вы что же, похоронили его заживо? – недоверчиво спросила Аюна.

– А как иначе? Сама посуди, зачем Богине мертвый супруг? – усмехнулся жрец. – Семя само по себе ничего не значит. Но, брошенное в борозду, оно принесет урожай стократ!

* * *

Деревянная вежа, до которой они наконец добрались, была куда больше, чем казалась снизу. Войдя, Янди увидела сидящих у обложенного камнем очага двух парней с едва пробивающимися бородками и куда более скромной раскраской. Один из облакопрогонников, приведших «гостей», негромко что-то сказал сидевшим у очага. Те кивнули, встали и вышли.

– Грейтесь, – будто приказал раскрашенный бородач. – Сейчас вам принесут лепешки и смородиновый настой. Отдыхайте.

Он направился к выходу, однако на миг остановился в дверях и строго добавил:

– Не отходите от башни после заката!

Янди поглядела на царевну: та уже стягивала мокрые сапожки, готовясь насладиться теплом. На сидящего подле очага Аоранга с прикрытыми от усталости глазами… Когда внутри остались только свои, Янди бесшумно встала и скользнула к скрипучей, связанной веревками лестнице. Насколько она успела приметить, лестница вела на крышу башни.

Солнце низко висело над краем степи, полыхая в разрывах облаков. Левобережье Даны простерлось во все стороны, похожее на пеструю шкуру, озаренную огненно-рыжим огнем уходящего светила. Ветер волнами пробегал по ней, ероша шерсть. Правый, вендский берег уже затянуло голубоватой дымкой, край леса потонул во тьме. Янди, прищурившись, повернулась к югу. Несмотря на то что равнина быстро погружалась в тень, лазутчица разглядела две колеи.