Зимние расследования

Олейников выглядел растерянным и даже убитым морально.

– Валерий Романович, – проговори-ла Мирослава, – если вы откажетесь дать мне номер телефона Бэлы Капитоновой, то я все равно его узнаю. И адрес Капитоновых тоже.

– Хорошо! – в отчаянии взмахнул рукой Олейников. – Я дам вам телефон Бэлы. Но не понимаю, что вы надеетесь там найти! Бэла и Володя вообще за все это время ни разу не пересекались с Борей.

– Скажите, а дети у Капитоновых есть?

– Есть! Дочь! Уже большая. Но это-то вам зачем?

– Чисто женское любопытство, – извиняюще улыбнулась Мирослава и спросила: – Как отчество Бэлы?

– Аркадьевна!

– Благодарю вас, Валерий Романович!

Не дождавшись ответа, Мирослава поспешно покинула квартиру расстроенного учителя музыки. А Олейников упал на диван и обхватил голову руками.

Бэла Аркадьевна Капитонова сразу же отозвалась на звонок детектива. По ее голосу Мирослава догадалась, что Олейников не удосужился ей позвонить. Тем не менее женщина не ударилась в панику, она сказала, что о несчастье, случившимся с Борисом, она узнала от Тани, жены Валерия Олейникова. Заверила, что искренне сочувствует ему. Встретиться с детективом Бэла Аркадьевна согласилась не сразу.

– Чем же я смогу вам помочь? – спросила она. – Ведь мы много лет не виделись с Борисом.

– Тем не менее я прошу вас уделить мне совсем немного вашего времени.

– Хорошо, – с явной неохотой согласилась женщина и назначила Мирославе свидание в сквере.

Детектив подумала о том, что погода не очень-то располагает к совершению прогулок на свежем воздухе. Тем не менее предложение Капитоновой приняла.

Мирослава вышла из машины только тогда, когда заметила спешащую ко входу в сквер женщину, которая куталась в капюшон и по мере приближения к цели все ускоряла и ускоряла шаг.

В сквере голые деревья, заметенные снегом дорожки и ни одной живой души. Даже воробьи и голуби куда-то попрятались.

Детектив догнала женщину и окликну-ла ее:

– Бэла Аркадьевна?!

Та резко обернулась, капюшон съехал, и Мирослава увидела покрасневший нос Капитоновой и слезящиеся глаза.

«Еще только не хватало простудить свидетельницу», – подумала она и, вложив в свой голос всю силу искренней просьбы, проговорила:

– Может быть, поговорим в машине? Холодно очень.

– А где ваша машина? – слегка охрипшим голосом спросила женщина.

– Да вон стоит. – Мирослава сделала указующий направление жест рукой.

– А вы одна? – спросила Бэла.

– Совершенно одна, – заверила ее Мирослава.

Когда они уже устроились в теплом салоне, Мирослава проговорила:

– Да вы дрожите вся.

– Да, немного зябко, – согласилась Капитонова.

– Будете чай?

– Из термоса? – настороженно спросила Бэла.

– Из термоса. Но у меня есть запасные стаканчики.

– Тогда буду. Только не очень горячий, – попросила она.

– По-моему, не очень, – проговорила Мирослава. Достала два стаканчика, открыла термос и налила чай, и подала один из стаканчиков Капитоновой.

Когда женщина выпила примерно половину, Мирослава попросила:

– Расскажите мне о Борисе Прохоренко. Какой он?

– Рассказывать особо нечего, – слегка охрипшим голосом ответила женщина. – Мы с ним встречались, но давно. Потом я полюбила Володю и ушла к нему.

– На каком месяце беременности вы в это время были? – спросила детектив.

– Что?! – воскликнула Бэла, стаканчик выпал из ее рук и какое-то количество жидкости пролилось ей на колени.

– Извините, – сказала Мирослава, достала бумажные салфетки и подала их Капитоновой.

Женщина стала торопливо промокать юбку. Потом она спросила:

– Откуда вы узнали?

– Догадалась по вашей реакции.

– Я не понимаю, – растерянно проговорила Бэла.

– Вы испугались моего звонка, вы не хотели идти на встречу со мной, но отказать мне вы боялись еще больше.

– И что теперь? – растерянно спросила Бэла.

– Думаю, что ничего, – ответила Мирослава. – Вы уверены, что ваша дочь от Бориса?

– К сожалению, да, – тихо вздохнула женщина. – Когда я поняла, что беременна, срок был маленький, я не знала, от кого мой ребенок. Володя был уверен, что от него.

– А вы нет?

– Я – нет, – согласилась Бэла.

– И как же вы узнали?

– Я мучилась много лет, а потом все-таки сделала тест на отцовство. Подтвердились мои худшие предположения.

– Говорят, что отец – не тот, кто зачал, а тот, кто вырастил.

– Вы, правда, ничего не скажете Володе?

– Правда. Сами подумайте, зачем мне это надо?

– И Борису тоже?

– Ему – тем более, – ответила Мирослава. – Я только хотела спросить вас…

– О чем?

– Вам не жаль лишать вашего бывшего парня возможности общаться с его, возможно, единственным ребенком?

– Нет! Для него наши отношения ничего не значили! – вырвалось у Бэлы Аркадьевны.

– Почему вы так думаете?

– Для него вообще семья и дети – это ничто!

– Вы можете ошибаться.

– Я знаю наверняка!

– Откуда?

– Оттуда! Да ладно! – Капитонова сделала отчаянный жест и продолжила свои излияния о бесчувственности бывшего возлюбленного: – Взять хотя бы троюродную сестру Майки!

– Майка, это кто? – заинтересованно спросила Мирослава.

– Майка, Майя Столетова, моя близкая подруга. Так вот, сестра Майи Алена по вине Бориса потеряла ребенка!

– Вот с этого места, Бэла Аркадьевна, поподробнее, – попросила Мирослава.