Зимние солдаты

Это была моя последняя попытка войти в мир бизнеса. К этому же времени относятся и мои первые воспоминания о неприятных периодах общения с Нормой. Я считаю причиной их то давление, от нехватки времени, денег, неопределенного будущего, плохих жилищных условий. Ведь мы были в браке уже более года, а по тому, что достигли, – только что после свадьбы. Кроме того, играло роль то, что я находился в неопределенном состоянии, без каких-либо гарантий чего-либо, и невозможность дотронуться до моих истинных чувств, которые я прятал, была почти наверняка причиной, что я или уходил от выяснения ситуации или больше – выходил из дому в «школу» в ужасно расстроенных чувствах. Такая реакция при малейших непониманиях начала разрушать наш брак, так как разрушала интимность.

К концу семестра я узнал, что бывшие морские летчики-резервисты как я имеют право летать по субботам-воскресеньям. Их прозвали «Бойцы Выходного Дня». За это еще и платили. Поэтому это были как бы наемные бойцы.

Я записался в такую группу и скоро уже снова летал на «Корсаре» и начал чувствовать себя лучше. Но я вынужден был ездить на военно-морскую базу в Лос-Аламосе, поэтому когда закончился семестр, мы переехали в маленькую квартирку на Берегу Бельмонт в Лонг-Бич, и меня взяли на двухнедельные военные сборы, где я летал напропалую. Через отца Нормы я купил на аукционе старый, но мощный мотоцикл «Харлей-Дэвидсон» с двухцилиндровым двигателем и настоящей коробкой передач. Эти мотоциклы создавались для войны в пустынях Северной Африки. Наконец-то у нас появились свои колеса!

На нем я ездил в субботу-воскресенье на свой аэродром, где летал по нескольку часов на «Корсаре», а затем возвращался домой, чтобы сесть за учебники. Я перешел в местный колледж на Лонг-Бич. В этот раз я изучал курсы, связанные с инженерным делом, – начертательная геометрия, тригонометрия, физика. Я относился к этим предметам очень серьезно. У отца Нормы были легкие английские мотовелосипеды, и ей было очень приятно, что и у нее появилась машина на колесах с мотором. Мы возили белье в стиральные автоматы на моем мотоцикле. Все заднее сиденье занимал мешок с бельем, а Норма протискивалась, сидя на этом мешке и обнимая меня сзади. Мы были счастливы.

Иногда мы ездили в гости к родителям Нормы, которые жили в двух часах езды от нас. Однажды мы ехали туда в такое холодное утро, что апельсиновые деревья были черными от дыма костров, которые жгли, чтобы защитить эти деревья от заморозков. Но нам все было нипочем. Мы ездили на залив и собирали морских гребешков всегда, когда мы собирались пригласить и угостить друзей. До сих пор я не очень люблю жареные гребешки. И снова я видел, как «Корсар» шел штопором вниз и врезался в землю, на этот раз у ВПП компании «Дуглас» в Лонг-Бич, той самой ВПП, с которой я наблюдал старт знаменитых авиационных гонок 1947 года. Чтобы как-то собрать достаточно денег на обучение в дополнение к причитающимся мне как бывшему военнослужащему, я подрабатывал, как мог. Я копал траншеи под фундаменты с киркой и лопатой, получая пятьдесят центов за час работы, в то время когда делающие то же самое, но на постоянной работе, получали в два раза больше. Ранними утрами я чистил ночные клубы, перед тем, как идти в школу. А вы хоть раз нюхали, чем пахнут ночные клубы ранним утром? И единственной компенсацией за это, кроме небольшой оплаты, было то, что тебе разрешалось первому поискать и взять мелочь, которая закатилась за столики. Обычно я находил что-то, а однажды нашел пять долларов.

В конце концов я нашел работу, время на которую я мог менять по своему усмотрению, чтобы учиться. Это была работа в прачечной со стиральными автоматами. Моя работа заключалась в чистке пола, если машины заливали его, и в слежении за тем, чтобы клиенты правильно пользовались ими и не насыпали бы слишком много стирального порошка.

К лету 1948 года я получил свою первую степень младшего члена университетской корпорации искусств, у меня была постоянная, удобная мне работа в прачечной. И в это время до меня дошли слухи, что летчиков резерва приглашают вернуться на действительную службу как инструкторов в Пенсаколе. Норма была беременна. И примерно в это же время мне присвоили военное звание младшего лейтенанта запаса.

И мы сели в поезд, идущий в Пенсаколу. Дорогу в этом поезде мы восприняли как праздник, отпуск, – ведь начиналось новое приключение. Сразу по приезде мы сняли половину небольшого домика на берегу залива, по другую сторону которого была моя база. В это же время мы купили и наш первый автомобиль. Это был новый пикап «Крослей», который стоил около семисот долларов. С некоторой степенью неудобства в задней его части можно было спать в спальных мешках. Наш мир немного расширился. Расширилась и Норма.

Сначала я стал инструктором. Я тренировал как на земле, так и в воздухе. Через три месяца у меня появились собственные курсанты, делавшие до пяти полетов в день (в среднем по пятнадцать минут на полет и до ста часов в месяц).