«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости

Am Brunnen vor dem Tore,У колодца, у воротDa steht ein Lindenbaum:Липовое дерево стоит,Ich träumt’ in seinem SchattenЯ видел в его тениSo manchen süßen Traum.Так много сладких грёз.Ich schnitt in seine RindeТак много слов любвиSo manches liebe Wort;Я вырезал на его коре,Es zog in Freud’ und LeideОно влекло и в радости, и в грустиZu ihm mich immer fort.Меня всегда к себе.

Ich mußt’ auch heute wandernЯ и сегодня должен был брестиVorbei in tiefer Nacht,Глубокой ночью мимо негоDa hab’ ich noch im DunkelИ в темнотеDie Augen zugemacht.Я закрыл глаза.Стоит большая липаУ городских валов.В тени её мне снилосьТак много сладких снов.Как много слов заветныхВ кору ей врезал я!И в радости, и в гореТянуло к ней меня.

В свой путь печальный ночьюИдти я должен былИ, липу ту завидев,Глаза во тьме закрыл.Und seine Zweige rauschten,И ветви липы шелестели,Als riefen sie mir zu:Как бы меня окликая:Komm’ her zu mir, Geselle,«Приди ко мне, приятель,Hier findst du deine Ruh’!Ты здесь найдёшь покой».Die kalten Winde bliesenХолодный ветер дунулMir grad’ ins Angesicht,Мне прямо в лицо

Der Hut flog mir vom Kopfe,С меня слетела шляпа,Ich wendete mich nicht.Я не обернулся.Nun bin ich manche StundeУже на много часов путиEntfernt von jenem Ort,Я отдалился от липы,Und immer hör’ ich’s rauschen:Но все ещё слышу шелест:Du fändest Ruhe dort!«Ты бы нашел там покой».И как бы мне шепталаОна, шумя листвой:«Иди ко мне, бедняга,Ты здесь найдёшь покой».

Холодный, резкий ветерВ лицо мне прямо дул.Сорвал с меня он шляпу,Я глазом не моргнул.Давно уже рассталсяЯ с липой дорогой,Но все мне слышен шепот:«Там ждал тебя покой».

Колодец, ворота (на фотографии не видны), липа в Бад Зооден-Аллендорфе, воображаемое место действия «Липы» Мюллера. Старое дерево упало в 1912 году.

Объединение Германии было бы невозможно без немецкого искусства, немецкой науки и немецкой музыки – в особенности, песен.

Отто фон Бисмарк (1892)

Пусть никто не преуменьшает силу немецкой песни как союзника во время войны.

Отто фон Бисмарк (1893)

Но мы не можем скрыть и того, что нечаянно попали в гавань философии Шопенгауэра, для которого смерть есть «собственный результат» и, следовательно, цель жизни.

З. Фрейд «По ту сторону принципа удовольствия»

Настойчивая пульсация «Оцепенения» переходит в шелест самой знаменитой песни Шуберта «Липа» (Der Linderbaum). Пианист может подчеркнуть преображение бега триолей в этой песне, не сделав ни паузы, ни разрыва между ней и «Оцепенением». Другим инструментом для соединения мотивов служит простая мелодия, перебитая триолями в начале «Липы», мажорная версия энергичной мелодии, приводящей в движение «Оцепенение».