Зимний цветок

— Ну, в то время я хотела помогать отцу с работой. Всегда считала, что стану ученым, как он. Или буду писать статьи в журналы. — Виктория прикусила ноготь большого пальца; на милое личико набежала тень. — Но я не смогу заниматься наукой, пока женщины не получат право работать в любой области, по своему выбору. И тут одна из знакомых представила меня своей подруге Марте Лонг — она вдохновительница нашего маленького сообщества, — и внезапно я получила не только работу, но и достойную цель в жизни.

Виктория снова взялась за вилку, но торт уже не вызывал в ней энтузиазма. У Пруденс болезненно сжалось сердце. Что-то глубоко ранило Викторию, а ее не было рядом, чтобы помочь. А может, оно и к лучшему? Любо-дорого взглянуть, как повзрослела Виктория за последние месяцы.

Эндрю неожиданно поднялся, поставил в раковину тарелку и чашку:

— Прошу прощения, что придется вас покинуть, милые леди, но у меня назначена встреча.

— Дважды в неделю он занимается с преподавателем математики, — с гордостью пояснила Пруденс. — Сейчас он готовится к весенним вступительным экзаменам в Королевский ветеринарный колледж.

Эндрю бросил на жену благодарный взгляд, кивнул на прощание гостьям и скрылся в спальне, чтобы переодеться. Пруденс набросилась на сестру с расспросами:

— Ты так и не сказала, что думают о твоих новых начинаниях Ровена и тетя Шарлотта.

— Они еще ничего не знают, — ласково, будто разговаривая с непонятливым ребенком, объяснила та. — Я же работаю всего пару дней. Марта знает, что я не могу остаться в Лондоне, но я буду помогать из Саммерсета, пока дядя с тетей не вернутся в город.

Пруденс нахмурилась. Ей не давала покоя одна догадка.

— Ты живешь у Кейти?

— Да, уже несколько дней.

Кейти сразу же догадалась о ее подозрениях.

— Не злись на маму за то, что она ничего не сказала. Виктория хотела устроить сюрприз и удивить тебя лицом к лицу. И ей это удалось, правда?

На глаза Пруденс накатились слезы, и Виктория кинулась к ней:

— Не плачь, моя дорогая Пруденс. Я тоже по тебе соскучилась. Давай больше не думать о прошлом, хорошо?

— Тебе легко говорить, — всхлипнула Пруденс.

Из головы не шли мысли о Ровене.

Кейти протянула ей носовой платок. Пруденс высморкалась и положила голову на плечо названой сестры. Впервые в жизни объятия Виктории казались сильными и надежными, будто в них можно укрыться от неприятностей. Пруденс столько всего хотела сказать, но мысли и чувства сплелись в сплошной клубок.

— Так что ты думаешь о моем предложении?

— Я бы охотно согласилась. Ты считаешь, графиня отпустит Сюзи погостить у меня?

Виктория, не стесняясь, вытерла слезы с глаз и вернулась на свое место за столом.

— Я ее уговорю. Ты же знаешь, я умею быть настойчивой.

Пруденс подозрительно прищурилась:

— А когда ты собираешься рассказать о новой работе Ровене и тете?

— Я не хочу им рассказывать. — Виктория заерзала на стуле, будто кто-то подложил на сиденье камешек. — Уверена, что не оберусь неприятностей. Так что лучше держать все дело в секрете. К тому же все равно семейство собирается к Пасхе переехать в Лондон. До тех пор придется говорить, что навещаю друзей в городе.

Пруденс отвела взгляд. Сколько раз Ровена убеждала ее, что надо подождать до Пасхи и жизнь вернется в прежнюю колею. И вдруг она обнаружила, что Ровена лгала без зазрения совести.

К горлу снова подступили слезы, но Пруденс яростно заморгала, не давая им пролиться. Она и так достаточно проплакала из-за предательства Ровены. Не стоит тратить на нее нервы.

— Когда ты возвращаешься в Саммерсет?

— Завтра.

По лицу Виктории снова пробежала тень, но Пруденс не стала расспрашивать. Повзрослевшая Виктория почему-то пугала ее, и Пруденс оставалось только надеяться, что со временем их отношения вернутся в прежнее русло. Если повезет. Возможно, Виктория и их переросла.

Девушки беседовали еще несколько минут, и наконец гостьи встали. Несмотря на то что Виктория была виновницей пережитого перед мужем смущения, Пруденс не хотелось ее отпускать. Встреча напомнила о радостях прошлой жизни, которых так не хватало сейчас.

— Приезжай поскорее, — прошептала Пруденс, обнимая Викторию. — Я так по тебе соскучилась.

— Я вернусь, обещаю. И пришлю Сюзи помочь тебе с хозяйством, пока не освоишься.

Виктория в последний раз обняла Пруденс и направилась к лестнице. На верхней ступеньке обернулась, помахала и начала спускаться. Пруденс казалось, будто вокруг названой сестры разливается яркое сияние, а с ее уходом все вокруг меркнет.

Проводив гостей, она помыла посуду. Заодно гадала, что подумал о своей нареченной Эндрю, когда узнал, что та не умеет стирать. В его мире даже мужчины умели управляться с домашним хозяйством, хотя редко им занимались. Знай он заранее, что молодая жена окажется совершенно бесполезной по дому, возможно, Эндрю и не спешил бы так со свадьбой.

Стирка!