Злая королева (СИ)

— Справедливую плату за аренду судна, — высокомерно поправила я его, — которое взяло на себя труд доставить меня не просто на Коринезийские острова, а напрямую к губернатору, поскольку капитан Датри по счастливой случайности знаком с ним лично. «Сурайя» — судно яфтийского флота, и ее капитан имеет лишь весьма смутное представление о том, где искать пиратский порт. К чему мне тратить время на пересадку и поиски, а «Сурайе» — отправляться в столь рискованное плавание, если можно оплатить ваши услуги, господа?

— То есть речь об оплате не только пассажирской каюты, но и об услугах проводника? — живо сориентировался Чар.

Нил одарил его одобрительной и чрезмерно многообещающей улыбкой. Я отвернулась от обоих.

— Мы встретимся с «Сурайей» в открытом море, — продолжила я, подчёркнуто обращаясь к команде. — Тогда заклинатель глубин будет вынужден постоянно следить за волнами и ветром, чтобы корабли не столкнулись бортами, а сходни благополучно продержались, пока я буду беседовать с капитаном. Магу будет не до проверки экипажа, главное — чтобы ни Чар, ни сир Родриго, ни, тем более, капитан Датри никому не попались на глаза. Разумеется, мне понадобятся подобающие наряды для меня и моих фрейлин. Боюсь, если я появлюсь на «Сурайе» в чужой камизе, капитан Оздемир не поверит, что мы находимся на «Бродяге» по своей воле.

— А что помешает Вашему Величеству просто перейти на «Сурайю» и сказать, кто у нас капитаном? — подозрительно уточнил кок.

— Родриго, — уверенно ответил вместо меня Нил и снова улыбнулся слишком широко, продемонстрировав кончики клыков. — Он останется на «Бродяге» как гарантия, что Марисоль не натворит глупостей.

На самом деле мы уже успели обсудить детали с капитаном Датри. Но то, как многообещающе он заговорил о Родриго, заставило меня внутренне вздрогнуть, а Чара — раздражённо скривиться.

Впрочем, Нил не позволил никому сконцентрироваться на рефлексии и решительно объявил:

— Голосование!

...как будто оставался хоть малейший шанс на то, что победит кто-то другой.

— Я смогу, — с привычной твердолобой уверенностью сказал сир Родриго. — Я справлюсь, Ваше Величество. Это всего лишь укус.

Звучало бы гораздо более впечатляюще, если бы он мог стоять, а не сидел на полу у койки, прижавшись лбом к моей ладони. Лоб был покрыт испариной, а самого рыцаря ощутимо колотило, хотя утро поприветствовало «Бродягу» палящим солнцем, нестерпимо яркими бликами на воде и удушающей тропической жарой.

— Я не сомневаюсь в вас ни секунды, сир Родриго, — произнесла я со спокойной уверенностью и провела свободной рукой по его волосам. За время плавания они выгорели почти до льняной белизны, но испарина заставила их снова потемнеть. — Но прошу и вас не сомневаться в своей королеве. Вы должны сохранять спокойствие и оставаться в каюте, чтобы мой план сработал.

Рыцарь поднял голову. Взгляд все ещё был каким-то пьяным и беспомощным, а глаза казались черными из-за расширившихся зрачков. Голос, впрочем, звучал твердо и ясно:

— Я сделаю, как вы пожелаете, Ваше Величество. Но не просите меня о невозможном, — он слабо улыбнулся и снова уткнулся лбом в мою ладонь. — Как я могу оставаться спокойным, когда моя королева в опасности?..

Каталина прикрыла губы кончиками пальцев и хитро сощурилась. Ампаро умело сделала вид, что ее здесь нет и слышать она, конечно же, ничего такого не могла.

А у меня в голове вдруг насмешливо захрипел голос капитана Датри, уверенного, что я недооцениваю Родриго. Слышал бы Нил этого бедного недооцененного мальчика, не знающего, как обратить на себя внимание!

Тем не менее, я с жаром заверила сира Родриго, что сейчас на свете нет ничего ценнее его спокойствия, и вышла из каюты — с прямой спиной, гордо поднятой головой и холодными мурашками на шее, потому как на палубе меня встречал протяжный присвист.

— Я точно могу быть уверен, что капитан Оздемир не запрет вас на «Сурайе», чтобы вы не будоражили своим видом общественность, Ваше Величество? — проникновенно поинтересовался капитан Датри откуда-то сверху.

Я запрокинула голову и обнаружила его возле рулевого. Сам матрос, к счастью, еще не успел подцепить местную моду на шейные платочки, но на капитана посматривал с благоговением — пока не увидел меня.

— Можете, — мрачно ответила я и поплотнее запахнулась в камзол. В нем было жарко, от слишком плотной ткани все еще тянуло солью и терпким запахом здорового мужчины, не утруждавшего себя знакомством с духами, предпочитая проводить время не в парфюмерной лавке, а на раскаленной палубе реквизированного галеона. Зато камзол отличался похвальной длиной, и мужские бриджи не так бросались в глаза.

Ладно, бросались. Только вот я не смогла сходу придумать более действенный способ убедить дядю Оздемира, что его племянница не просто уплыла на пиратском галеоне, но еще и практически раздела его капитана до нитки и теперь намерена хоть как-то возместить ему убытки. Просто чтобы не посрамить имя королевского дома.