Зло именем твоим

Пять снайперских винтовок хлопнули в унисон, и следом за ними, отставанием на долю секунды — еще одна.

На позиции иранцев, которую ради маскировки не прикрыли бетонными плитами, все изменилось в одно мгновение. Того, кто поднес к глазам бинокль, едва не разорвала пуля, ударившая в середину груди, он начал валиться назад с того, на чем он сидел — и в этот же момент вторая пуля оторвала незадачливому наблюдателю голову, случайное попадание, но чертовски эффективное. Откинулся назад стрелок, который сидел за тяжелой снайперской винтовкой на сиденье, предназначенном для пулеметчика, и его отбросило назад, так что он исчез из поля зрения, стрелка на «диско», который похоже что дремал, навалившись на пулемет.

— Минус два.

— Минус три, — доложил один из снайперов, который увидел больше остальных.

Еще трое.

Один из иранцев вскочил — это было видно в ночном прицеле, резкое движение — и сразу был убит как минимум двумя пулями, прилетевшими из темноты.

Пули такого калибра клали раз и навсегда, не стоило даже задаваться вопросом — надежно ли поражена цель.

Еще один иранец вскочил и кинулся к пулемету. Ему надо было просто начать стрелять из пистолета, ночной воздух далеко разносит звуки — и поднялась бы тревога. Но он кинулся к пулемету — и не добежал…

— Минус пять.

— Наблюдаю шестого, — вдруг доложил снайпер, который «пас поляну» слева, — он пытается скрыться.

Последний из оставшихся в живых, видимо, понял, что происходит, и сейчас, каким-то образом выбравшийся из простреливаемого укрепления, быстро улепетывал на четырех костях, полуползком, полубегом на четвереньках.

— Цель уничтожить.

— Цель принял, веду, — доложил один из снайперов, — есть попадание. Он готов.

От удара пули калибра 50 басиджа перевернуло и грохнуло оземь. После такого — не живут.

Все? Или нет?

— Все цели поражены, — принял решение Игал, — мы выдвигаемся. Снайперам держать линию, докладывать по ситуации…

* * *

Дот был необычным, совсем не похожим на классические доты. Классический дот оставляет для стрельбы лишь узкие бойницы, а здесь был открыт весь лоб дота, больше это было похоже не на дот, а на пулеметную позицию афганских моджахедов, которые они делали во время войны с Советской армией. Позиция довольно открытая, можно стрелять во все стороны — но там же есть лаз в глубокую, хорошо укрепленную пещеру, в которой есть припасы и в которой можно отсидеться во время авианалета.

Игал и еще трое израильских коммандос, у одного из которых был пулемет «ПКМ», осторожно подобрались по узкому проходу, оставленному для них сапером, к самой позиции иранцев, начали обходить ее, потому что просто так забраться туда было невозможно, иранцы знали что делали, когда строили ее. Там могли оставаться еще боевики, в том числе смертники, они могли выбросить наружу гранату — в общем, следовало соблюдать осторожность. Сапер проверил подход, показал — чисто, после чего спецназовцы осторожно подобрались к самому бункеру. Два мощных фонаря со светофильтрами, отсекающими свет в видимом спектре, шарили по самому бункеру, по выставленному на позиции тяжелому вооружению, по трупам…

Один из спецназовцев показал на пальцах — готовы, чисто…

В бункер они спрыгнули одновременно двое, сверху, держа оружие наготове. Но оружие было не нужно.

На точке не было ничего и никого, кроме трупов.

Один из коммандос достал инфракрасный фонарик, отсигналил в темноту азбукой Морзе — все чисто. Второй сунулся в крысиный лаз, предварительно бросив туда гранату. Крысиный лаз почему-то был открыт, хотя у него был люк, и люк крепкий, задраивающийся изнутри…

Сверху спрыгнул еще один спецназовец:

— Сюда кто-то едет! С севера!

Ракетная база

Объект «Имам Али»

Саргорд Бешехти

Саргорд Бешехти предусмотрительно отпустил моторизованный отряд вперед, и отпустил на расстояние намного большее, чем обычно. Только поэтому он остался жив.

За то время, пока он командовал этим объектом — диверсант, занимающийся противодиверсионной обороной объекта, — он выучил местное плоскогорье, местные холмы и все их тропы так, что мог найти дорогу в любую точку охраняемого комплекса с закрытыми глазами. По его настоянию из системы обороны вывели лишние мины, потому что мины не только прикрывают объект — они сковывают и обороняющихся, лишают их инициативы и возможности маневрировать. Мины были сняты — и теперь можно было выбирать маршруты движения. Так он и сделал — он не просто ехал прямо за вторым патрулем, он следовал параллельной дорогой, не подставляясь под возможный удар.

Да, по сути, он бросил патруль на смерть только для того, чтобы проверить свои подозрения, — но разве мы живем не для того, чтобы в конце концов предстать перед Аллахом? И разве тот, кто погибнет на пути джихада против неверных, не есть шахид? А они здесь ведут именно джихад, вся страна ведет джихад против наступающей со всех сторон заразы, кто бы что ни говорил.