Зло именем твоим

Американец двигался неповоротливо (возможно, подбит), и он на своем почти пустом истребителе быстро, даже без применения форсажа догнал его. В этот момент американец начал снижаться, причем резко, выходя из слоя облачности, — и сарван последовал за ним. Они почти одновременно пробили нижний слой облачности, и сарван опознал ударный «F15», один из наиболее опасных самолетов ВВС США, причем, что удивительно, полностью загруженный, он видел управляемые бомбы на подвесках. Небо было располосовано трассами скорострельных зениток, сарван понял, что оставаться здесь даже лишнюю секунду — опасно, а американец, по всему, нашел цель и лег на боевой курс. Увлеченный охотой, сарван за мгновение проиграл в голове дальнейшее: очередь всем, что у него осталось, и нырок вверх, в облака, с резким набором высоты. Выровняв самолет, он нажал гашетку, он был так увлечен этой охотой, что даже не слышал крика «Наташи», предупреждавшей о том, что его самолет захвачен лучом радара. Он увидел, что у американца вспыхнул двигатель, что от самолета что-то отвалилось, потом самолет превратился в огненную комету — и он понял, что самолет сбит и средствами объективного контроля это зафиксировано. Обрадованный — три самолета за ночь! — он принял штурвал на себя — и в следующее мгновение «МиГ» превратился в пылающую комету, пораженную собственной же ракетой китайской копии французского ЗРК «Роланд». В отличие от капитана Абрамсона сарван Вафа Муртази катапультироваться не успел, и о его подвиге в ночном иранском небе так никто и никогда не узнал.

Вертолет «Ясур-2000»

Объект «Имам Али»

Район Тебриза

— Рафи, мы не прорвемся! Там зенитные установки, ты только посмотри!

То, что творилось на объекте «Имам Али», самом охраняемом и самом важном объекте государства Иран, выглядело величественно и одновременно жутко. Впереди все горело, горело до сих пор, пламя было белым, и таким же белым было небо в том месте. Израильтянам удалось взорвать готовую к старту ракету типа «Шахаб3С», она опрокинулась на импровизированном стартовом столе и загорелась, а потом рвануло ракетное топливо. Неизвестно было, что с боеголовкой и какая она — могло произойти все что угодно, вплоть до атомного взрыва, кто знает, какие у иранцев боеголовки и какие там стоят предохранители. Зенитные установки внешнего периметра если и были уничтожены, то далеко не все, и сейчас уцелевшие лупили во все стороны, какие-то в небо, а какие-то — во все стороны, пытаясь действовать по наземным целям. У иранцев было мало зенитных ракет, но это они компенсировали могуществом ствольной артиллерии. Сейчас работало все, что только возможно: сдвоенные, счетверенные, ушестеренные и свосьмеренные «ДШК», «ЗУ-23-2», обычные, ушестеренные и свосьмеренные, мотор-пушки на платформах и на автомобилях. Хотите знать, как выглядит ночью залп из зенитной мотор-пушки, которая питается снарядами от русской БМП-2, у которой шесть стволов и темп стрельбы между двумя и тремя тысячами выстрелов в минуту? Это двухметровый язык пламени у блока стволов, рев такой, что вблизи установки достаточно и минуты, чтобы оглохнуть, и нечто похожее на рождественский фейерверк в том месте, куда бьют эти снаряды, — а залп из такой вот установки способен, наверное, остановить и танк «Меркава». Если же даже на долю секунды вертолет попадет под залп этой установки — этими снарядами его просто разорвет пополам.

Красная паутина трасс и белое зарево на горизонте, которое могло говорить и о том, что ядерный взрыв уже произошел. И они летели навстречу всему этому на старом массивном «Ясур-2000», выпущенном хорошо если в семидесятые, «Веселом зеленом гиганте» с двумя «Миниганами» по бокам и крупнокалиберным пулеметом в хвосте, которые установили специально на эту операцию. На тренировках огневая мощь «Миниганов» поражала — но сейчас никто даже думать не хотел о том, что будет, если оператор одного их этих многоствольных монстров обратит внимание на черный силуэт вертолета на фоне этих огненных брызг и успеет развернуть свой агрегат.

Об этом не хотелось даже думать…

— Прокладывай курс. Соберись!

— Давай немного влево! Метки нет! Метки нет, кус амак,[28]

метки нет! Площадки нет!

Командир вертолета, человек верующий, подумал, что сейчас гневить Бога точно не стоит. Но замечания он не сделал — вместо этого он кинул вертолет вниз, даже не отстреливая тепловых ловушек, они привлекут внимание зенитчиков, как акулу — шматок окровавленного мяса в воде.

Спецназовцы должны были оставить метку, приводной маяк, на который должен был наводиться вертолет, прилетевший, чтобы их забрать. Метки не было — и это могло значить, что всех спецназовцев, которых они высадили, уже нет в живых…

Белое зарево на горизонте пульсировало, как живое. Противно пищала система предупреждения…

— Критическая высота! Тридцать метров! Двадцать пять метров! Двадцать метров! Метки нет, отметки от радиомаяка не наблюдаю!