Зло, которое творят люди

Какой мужчина? Смутно привиделось белое лицо в темных очках и одной из этих голубых масок. Где она его встречала?

«Он стоял рядом со своим фургоном», – вспомнила Амала. Но она видела его и позже.

Она входила в дом, и…

Появился он. Приблизился к ней…

Как она ни старалась, больше ничего вспомнить не могла. А теперь она лежит в каком-то фургоне.

В его фургоне.

В белом фургоне.

Он похитил меня.

Теперь, когда ей удалось довести цепочку рассуждений до конца, казалось невероятным, что она не подумала об этом раньше. Маленький прилив адреналина пробил брешь в облаке блаженства, и та, быстро расширившись, показала Амале, что находилось за его пределами.

Меня похитили.

От смеси тревоги и волнения у нее перехватило дыхание и в голове еще больше прояснилось. Что бы ни дал ей тот мужчина, действие препарата ослабевало. Она пленница – и должна сбежать, пока он не вернулся.

Затем ее обожгла мысль: вдруг тот тип что-то с ней сделал, пока она спала? Что-то мерзкое. Она нащупала под джинсами свои трусики. Похоже, все в порядке.

«Не бойся, – сказал он тогда, надвигаясь на нее. – Не кричи».

Остатки розового облака рассеялись, и ее сердце заколотилось как бешеное.

Пальцами, которые начали слушаться, она снова порылась в карманах. Мужчина забрал ее мобильник, но оставил ключ от велосипеда с брелоком-фонариком, которым она пользовалась, когда отстегивала цепь по вечерам. Она попробовала его, и слабый зеленоватый лучик показался очень ярким после долгих минут – или часов? – в полной темноте.

Фургон был пуст, его стены покрывала пленка из ПВХ, приклеенная скотчем. Сменив позу, Амала направила луч вниз. Задняя дверь тоже была обтянута пленкой, виднелась только металлическая ручка. Эта ручка находилась всего в метре с небольшим от ног, но поиски брелока лишили Амалу сил.

Отчаянно вцепившись в пленку, она встала на четвереньки и поползла к двери. Вся в поту, она наткнулась на дверь и схватилась за ручку, но рука соскользнула, и ноготь на указательном пальце сорвался. Амалу пронзила боль, но она сдержала крик. Подождав, пока пульсация в пальце не станет почти терпимой, она снова схватилась за ручку другой рукой. И начала поднимать ее, но ручка внезапно заклинилась и выскользнула.

Кто-то открывал дверь с другой стороны.

В панике Амала шарахнулась назад, развернувшись на корточках, выронила фонарик и свернулась калачиком на полу. Фургон слегка накренился в ту сторону, откуда блеснул свет, проникший в кузов, когда темная фигура входила и снова запирала дверь, превращаясь в тень среди теней.

– Кто ты такой?.. – пробормотала Амала. – Что ты хочешь со мной сделать?..

Темная фигура стала плотью и дыханием. Прижала ее к полу.

– Тсс.

Никто толком не знает, как отреагирует в опасной ситуации, если уже не испытал себя десятки раз. Амале не раз случалось кричать героям телесериалов, которые застывали перед лицом опасности, чтобы они бежали или защищались: «Беги, тупица!», «Дай ему по яйцам!». Однако сама она понятия не имела, как бороться с насилием, ни разу даже не таскала за волосы одноклассниц и не прошла ни один из курсов самообороны, которые до посинения предлагала ей мать. Так что она без рассуждений принялась молотить похитителя руками со скрюченными пальцами и совершенно случайно попала по уху мужчины. Тот, вскрикнув от боли, снова придавил ее своим весом.

– Прекрати, – снова сказал он голосом, до странности высоким для такого верзилы.

Его ручища обхватила ее лицо. Амала попыталась укусить ее, но в шею что-то кольнуло, и она снова потеряла сознание.

4

Через три часа после исчезновения Амалы Сандей и ее муж Танкред, поспешно вернувшийся домой, подали заявление о пропаже дочери местным карабинерам. Амала была несовершеннолетней, показания родителей казались заслуживающими доверия; заявление приняли и срочно направили в прокуратуру, которая, в свою очередь, разослала ориентировку широкому кругу лиц, от карабинеров и добровольцев Красного Креста до телефонной службы доверия для подростков и армии.

К ужину около сотни человек уже прочесывали окрестности Читта-дель-Фьюме, а оперативная группа опрашивала учителей и друзей девушки. Всю ночь в гостиной виллы не прекращался поток посетителей, от знакомых до полицейских, мобильники безостановочно звонили, а над местностью на малой высоте кружил вертолет, но бесполезно – Амалы не было и следа. О новости трубили все ведущие агентства, поскольку Сандей и Танкред были известны во всем мире. От интервью они отказались, но Сандей согласилась записать обращение для завтрашней новостной программы. «Пожалуйста, если у кого-то есть сведения о моей дочери…» и так далее.

В полночь на своей «тесле» приехала Франческа Кавальканте.

Эта элегантная женщина лет шестидесяти, с шеей а-ля Модильяни, была сестрой Танкреда и семейным юристом. Последние несколько часов она провела за телефонными переговорами со всеми своими знакомыми из разных прокуратур, настойчиво подгоняя поиски. Когда она раздражалась, в ее голосе проявлялся британский акцент: до прошлого года она работала и жила в Лондоне.