Зло (сборник)

– Ты очень красива. Ты достойна меня – с этими словами создание сделало шаг по направлению к девушке. Психологический удар чудовищной силы заставил Джона упасть на пол и потерять сознание. Последнее, что он видел – полные слёз и страха глаза Мегги…

…Джон просыпался ночью в холодном поту от собственного крика. Потом долго лежал на кровати и смотрел в потолок, по его щекам катились слёзы, которых он даже и не замечал. Он помнил расследование, которое провела полиция, помнил психологические тесты, что с ним проводил лечащий врач, помнил отстранение от работы, и то, как его едва не уложили в клинику с расстройством психики. Самое главное, что он помнил похороны Мегги, хотя от её тела практически ничего не осталось… Существо съело её плоть… Джон знал, что оно забрало и душу. Почему создание оставило в живых его, мужчина не предполагал. Возможно, не думало, что охранник сможет остаться в живых после той атаки на сознание. Это не имело значения. Он знал только, что отомстит, даже если это будет стоить ему жизни…

* * *

… Я любил ночь, она давала мне наслаждение. Давно уже я не был на свободе. Всё так здорово совпало в этот раз: и обращённая ко мне молитва, и эта капля крови, что вырвала меня из сна. Я наполнил лёгкие воздухом. Свобода опьяняла. Хотелось прямо сейчас заняться своим любимым делом, но нет, сначала я должен ответить на мольбу, которую обратила ко мне смертная девушка. Нужно было найти её, чувствовал, что она далеко, но расстояние не имеет значения для того, у кого впереди вечность.

Я шёл по ночному городу, а вкус души той красавицы из музея заставлял меня улыбаться.

– Люди, вы так жаждали увидеть меня. Я даю вам такую возможность…

Брошенный

Проснувшись под вечер, я сидел и смотрел на руки. В голове витали десятки мыслей, но ни за что зацепиться мозг не мог. Вопросы, не имеющие ответов, разрывали сознание.

Звонок в дверь. Надо открывать – это наверняка настоятель. Что он мне скажет, когда увидит, в кого я превратился? Проклятье! Я пытаюсь собраться с мыслями. Звонок повторяется, нужно открыть… Проходя по коридору, смотрю в зеркало, усилием воли заставляю лицо принять прежние человеческие черты. Наверное, я схожу с ума. Поворачиваю ключ, нажимаю на ручку и отворяю дверь. Взгляд упирается в глаза настоятеля, притягивающие к себе не слабее, чем магнит железо.

– Сын мой, всё ли с тобой в порядке? – настоятель входит в квартиру, на его лице написана озабоченность. Следом за ним заходят ещё двое. Я знаю их: Глеб и Серхио – воины, с которыми справиться очень нелегко, псы, готовые ради святого отца на всё, что угодно.

Но зачем отец-настоятель привёл их сюда? Ответ приходит сам собой. Они же устранители. Меня хотят уничтожить? Собственно, а чего я хотел?

– Олег! – голос настоятеля выводит из раздумий. – Что с тобой происходит?

Его цепные псы обходят меня с двух сторон. Идиот! Я не снял бинты с руки, и сейчас на них смотрит священник. Конечно, если я укушен оборотнем, то подлежу немедленному уничтожению, потому что могу превратиться в подобное существо.

– Мне жаль, сын мой… – святой отец не успел ещё договорить фразу, а двое убийц уже бросились в схватку.

Никогда не чувствовал подобного: кровь в моих венах вскипает, словно расплавленный металл бежит по жилам. Я испытываю дикий прилив энергии и необузданное желание вцепиться в глотку своим врагам. Даже не почувствовав, как меняюсь, отшвыриваю Глеба в сторону, и, оскалив клыки, о Господи, прыгаю в комнату, уворачиваясь от удара серебряным кинжалом. Серхио ловок, но для меня – недостаточно. Я победил бы его, будучи человеком, а то, с какой скоростью двигаюсь сейчас, превосходит все мои прежние возможности.

– Святой отец… – вместо слов какой-то звериный хрип, в котором с трудом можно разобрать слова. – Не надо, я умоляю вас, не заставляйте меня убивать.

Сердце в груди бьётся, как заведённое. Кровь кипит и требует схватки. Что со мной? Это же мои братья по вере. Зверь внутри меня рвётся на волю, и я не знаю, как это остановить. Серхио кидается на меня вновь, размахивая кинжалом. Я ухожу влево и мощно толкаю его в грудь рукой. Серхио пролетает через всю комнату и врезается в стену, я слышу хруст костей. Вот чёрт! Я не ожидал, что мой удар будет таким сильным. Правый бок обжигает кинжал – это сумел прийти в себя Глеб. Я хватаю его за горло, поднимаю, ещё не успев понять, что делаю, и с размаху прикладываю об пол. На стену брызгает кровь.

– Да будет слава Господа и сила Его в моём слове…

Настоятель затягивает молитву, и это уже плохо – я чувствую, как голову словно сдавливает тисками. Взревев, прыгаю на него и наношу сильнейший прямой удар, от которого священник бьётся головой о стену, и, оставляя за собой кровавый след, сползает на пол.