Злой дух России. Власть в тротиловом эквиваленте-2

Формально перспективные наработки Госплана облекались в форму директив на пленумах ЦК и съездах партии. Но кто из вождей и партийных чиновников — членов ЦК будет вникать в непроходимые дебри цифр, представленных экономистами! Проголосовали, утвердили — поехали дальше.

В общем-то, и компетентности у большинства «руками водителей» не хватало (как и сейчас не хватает), чтобы ткнуть носом плановиков и финансистов при обнаружении подлогов.

Это Сталин, с его эрудицией, мог мгновенно поймать за руку недобросовестность. Как вспоминал участник «атомного проекта» в СССР, член-корреспондент Академии наук Василий Емельянов, на одном из заседаний Совнаркома СССР руководители Госплана докладывали схему размещения промышленности в третьей пятилетке на востоке страны. Перечислялось с энтузиазмом: сколько заводов будет построено в Сибири, что и сколько они будут давать.

Сталин внимательно слушал и быстро вел на бумаге расчеты. Как оказалось, сопоставлял планы выпуска предполагаемой продукции с реальным наличием людских ресурсов в тех регионах. Делил цифровые показатели из планов докладчиков — отдельно на среднюю производительность труда по стране и на максимальную, достигнутую на ленинградских заводах.

В конце заседания встал и сказал, что Госплан ставит заведомо нереальные цели. Чтобы выполнить им намеченное, надо увеличить население Сибири миллионов на 30. И то если люди там будут давать ленинградскую производительность труда.

Госплановцев с их разработками послали готовить новые расчеты.

К середине 70-х всем престарелым вождям в ЦК было не до активной работы: по-тихому делили место еще живого Брежнева.

Да и Госплан уже стал другим. До нескольких тысяч поднялась численность этого органа — с его электронно-вычислительными центрами, институтами, экспертными комиссиями и т. д. Госплан получил право «в пределах своей компетенции» издавать постановления, обязательные для исполнения всеми министерствами СССР. Здесь тормозните внимание: высшая власть Советского Союза передала свои диктаторские права Госплану.

Это было государство в государстве. Со своими неписаными законами, с круговой порукой, кумовством и с пренебрежением интересами страны. Можно было заблудиться в коридорах этого ведомства.

Там гнездилась и пускала метастазы по стране пятая колонна, из которой позже кто-то уехал в США или Израиль, а кто-то обосновался в либеральном окружении Ельцина, а их дети очутились в структурах Российского правительства. И здравствуют во властных коридорах поныне, осели плесенью в Кремле.

Из недр Госплана спускались для безоговорочного исполнения задания, по которым, сломя голову, надлежало бежать и творить невероятные «глупости». Например, чугун из Питера надо было везти для переработки в Харьков, а такой же чугун из Харькова — в Питер.

Встречными перевозками Госплан буквально замордовал экономику. И — закладкой производственных мощностей подальше от сырьевой базы. Например, под городом Павлодаром — на границе с Алтаем — большое соляное озеро Маралды. По инициативе местных властей и настоянию Совмина СССР Госплан благословил возведение химического комбината. Построили.

Но пятая колонна технологически «привязала» производство к сырью из озера Баскунчак в Астраханской области. И стали доставлять соль с другого конца Земли. А рапу из Маралды приказано было возить — и повезли! — в европейскую часть СССР.

Расследуя с мандатом «Правды» подобные факты, я тогда интересовался у госплановских деятелей: может быть, есть у такого бардака скрытая целесообразность — а моему пониманию она недоступна?

— Да, — врали мне ребята, внешне похожие на Аркашу Дворковича, — мы нарочно не даем сосредоточиваться в одних местах добыче сырья и производству продукции из него. Чтобы республики не имели возможности жить автономно с законченными циклами производства, чтобы все регионы экономически были зависимы друг от друга — тогда у них не возникнет желания выйти из состава СССР.

Это же надо, как закрутили интригу, что даже старцы в ЦК чмокали губами от удовольствия. Дочмокались — гремучая змея со смертельным ядом вползала с другой стороны. Госплан стал принуждать союзные республики, чтобы они согласовывали с ним использование чуть ли не каждого гвоздя, чем подхлестывали центробежные силы.

Особенно возмущала история с Казахстанской Магниткой (Карметкомбинатом) — флагманом черной металлургии СССР. Запасы железной руды на местных месторождениях огромны. С их учетом и возводили в безводной степи гигантский объект — даже канал Иртыш — Караганда протяженностью 430 километров к нему провели.

Но технологию переработки сырья дельцы Госплана и Минчермета заложили такую, что предприятию не годилась в принципе руда Казахстана — ее предстояло возить — и начали возить! — из Курской области. Или надо было, не откладывая, поднимать шум в Москве, чтобы Совмин СССР принял решение о демонтаже одних технологических линий и их замене другими, приспособленными под казахстанскую руду (с определенным уровнем содержания в ней железа, серы и фосфора).