Зловещее сокровище

Виктория перевела своим спутникам смысл предложения атамана, и те опустили свое оружие, прекрасно понимая, что в противном случае погибнут все, а раз бандит пошел на такие жертвы – значит у него для такого нестандартного поведения появились довольно веские основания. Ведь, «как ни крути», если допускал возможность их общего появления, то, действительно, мог обезопасить себя дюжиной своих верных нукеров. Он же так не сделал, что давало вполне весомое основание полагать, что ему тем самым намного выгоднее с ними сотрудничать, нежели их заставлять.

Подавшись таким нахлынувшим мыслям, соискатели приготовились внимательно выслушать то, что сможет им поведать этот суровый безжалостный человек. Он не заставил себя долго ждать, положив на стол пистолет и вставив кольцо обратно в гранату, после чего сразу же начал свои разъяснения:

- Когда мои доблестные солдаты вас взяли, то по тому виду и наглости, с какой вы взялись путешествовать по территории нашей страны, я сразу же понял, что появились вы здесь не случайно, а преследуете какую-то тайную цель. Сначала я подумал, что вы простые шпионы, засланные на нашу землю для сбора разведданных, тем более что один из вас полицейский. С такими даже на официальном уровне в Украине не церемонятся.

- Что же заставило вас изменить свое мнение? - взялась от лица всех вести переговоры Багирова.

- Моя ошибка, - не без чувства печали произнес атаман.

- И в чем она состоит?

- Только лишь в следующем: мои бойцы осмотрели вашу машину, но, как оказалось, не совсем внимательно. Я же отношусь к подобным вопросам гораздо серьезнее. Поэтому я взял на себя труд сам обследовать салон вашего внедорожника. Сначала я был приятно удивлен, обнаружив, - тут он достал из ящика своего стола тряпку, наполненную блестящими драгоценностями, и долларовые ассигнации, после чего разложил все это на столе, предъявляя всеобщему обозрению, - надежно спрятанные в задней двери вот эти предметы.

Виктория, поняв, что их тайник обнаружен, невольно многозначительно вскрикнула. Ее друзья лишь ниже опустили вниз головы. Атаман между тем продолжал:

- Вроде бы да: удачное приобретение, и я должен радоваться, но меня смутила следующая находка, - и тут он достал из того же ящика небольшую шкатулку, - но вот эта вещь, а главное, ее содержимое повергло меня в сильное удручающее смущение.

- Вам нечего переживать, если вы не прикасались к хранящимся внутри талисманам, - вдруг сам, не зная зачем, просветил рассказчика полицейский.

- Ты был бы прав, если бы, к сожалению, очень не ошибался, - гневно «сверкнув» глазами, «метнул» Юхно молнии в сторону, прервавшего его речь чужестранца, - в продолжение к сказанному я хотел бы, вначале, рассказать вам короткую душещипательную историю.

Здесь атаман взял небольшую паузу и, удобно развалившись на стуле, начал свое горестное повествование:

- Раньше я служил в Киеве в одном очень элитном подразделении. Там я узнал сказание о точно такой же золотой бляшке, что находятся внутри этой шкатулки. Она побывала во многих руках, но все, кто имел несчастье к ней прикасаться, скоропостижно умирали в довольно молодом возрасте, при этом, предаваясь страшнейшим мучениям. Последним владельцем, волею судеб, стал наш прославленный командир. Узнав ее проклятую историю, чтобы прекратить ее зловещий путь, он утопил ее в Днепре, скинув с одного из киевских мостов в реку. Я единственный, кто сопровождал его в этом его душевном порыве, и он завещал мне никогда и не при каких обстоятельствах не доставать из воды этой потусторонний предмет. Ему тогда только что исполнилось сорок три года. На следующий день он был зверски убит своими же сторонниками, совершивших этот беспрецедентный акты из-за каких-то там совсем незначительных разногласий.

Батька в очередной раз замолчал, размышляя над тем, что будет говорить бывшим пленникам дальше. Его незваные гости с нетерпением ждали продолжения его увлекательного рассказа, начиная понимать, куда именно клонит этот, с виду, безжалостный человек.

Глава XLIII. Киев

Словно очнувшись от какого-то тяжелого сна, через пять минут атаман продолжил доводить до внимающих ему слушателей смысл своей невеселой повести:

- Я тогда ушел из этого батальона, так как многие мои взгляды кардинально разошлись с мнением нового руководства. Поминая слова комбата, которого всегда уважал безгранично, я не стал никому говорить о том, где утопленная им реликвия захоронена.

- Что же изменилось сейчас? - невольно оборвал рассказчика Аркадий Ковальский.

- Только лишь то, что, когда я отодвигал вашу хитро-сделанную заслонку, то рассыпал все схороненные там драгоценные и золотые предметы. Делал я это в гараже, где у меня имеется освещение, но сзади машины оно несколько недостаточное, и там образуется небольшой полумрак. Так вот: первое, что я поднял со своего бетонного пола, как раз и была одна из этих самых монеток, и как я отчетливо понимаю, что и на мне теперь висит ее незаслуженное мною Проклятье.

- Если это, действительно так, тогда да, - констатировала Багирова, вспоминая наставления своего покойного деда.