Злые чары Синей Луны

Разумеется, домой ему было нельзя. Все-таки он оставался демоном со всеми его побуждениями и аппетитами. Несколько домашних котов и собак уже пропали. К тому же он так и не вспомнил точно, кем был раньше. Нетрудно представить ужас его прежней родни, если такая уродливая тварь постучит в дверь и потребует впустить его.

Поэтому я сказал демону, что ему придется вернуться туда, где теперь его место, обратно в Черный лес. Он ткнул пальцем в несколько могильных камней и глухим голосом прочел несколько имен. Все они принадлежали членам одной семьи. Возможно, то была его семья, когда он еще был человеком. А затем он повернулся, взглянул на спящий город и заплакал.

Я ободряюще похлопал его по плечу, и внезапно он бросился на меня, злобно оскалив зубы и выставив когти. Мне следовало выхватить секиру в ту же самую секунду, как я увидел проклятую тварь, но он выглядел так жалобно. Я крепко приложился об землю, демон оседлал меня, и я очень быстро понял, что он гораздо сильнее. Когтистые лапы сомкнулись на моем горле, воздуха уже не хватало. Я изо всех сил вцепился ему в запястья, но не смог сдвинуть их с места.

И тут, откуда ни возьмись, налетел громадный ком рычащей ярости и врезался в демона, сковырнув его с меня. Так я познакомился с Чаппи.

Чанс надолго умолк.

— Что было дальше? — спросила, наконец, Фишер. — Что сталось с демоном?

— Я убил его, — просто ответил Чанс. — Что еще я мог сделать? Нельзя же было позволить ему болтаться в окрестностях города, а отправлять его — вспомнившего, кем некогда был, — обратно в Черный лес было бы жестоко. Поэтому Чаппи прижал его к земле, а я отрубил ему голову. После этого он принял человеческий вид, так что я похоронил его на кладбище рядом с членами его предполагаемой семьи. Разумеется, без памятной надписи. Я не знал его имени, а в городе спрашивать не стал. Это только огорчило бы людей.

— Ты не мог поступить иначе, — сказал Чаппи. — у тебя не было выбора. Кстати, ты не рассказал худшего. Демон успел разорить несколько могил и поживиться их содержимым.

— Он просто хотел домой, — повторил Чанс.

— Как и все мы, — добавил пес.

— Когда мы вернулись в Лесной замок, мне сказали, что в мое отсутствие король Харальд был убит, — продолжал Чанс. — Враги добрались до него, а меня не оказалось рядом, чтобы защитить моего сюзерена. Если бы я не гонялся за этим демоном…

— Король все равно бы погиб! — рявкнул Чаппи. — Короля охраняли сэр Вивиан со своими гвардейцами и волшебные щиты проклятого Магуса, но убийца все равно до него добрался. Что бы ты мог сделать такого, чего не сделали все эти люди?

— Не знаю, — отозвался Чанс. — А поскольку меня там не было, то и не узнаю. Никогда.

Вскоре, оставив позади Черный лес, они выехали на полянку, которую Хок узнал. По идее он не должен был ее узнавать — полянка выглядела в точности так, как любая другая, — но всем своим нутром, душой Хок ощутил ее особенность. Фишер пришлось натянуть вожжи и сдать назад, чтобы поравняться с мужем. Ехавший впереди Чанс заметил задержку не сразу, и Чаппи пришлось окликать его. Юноша быстро развернул коня, рука его уже потянулась к секире, но никаких признаков угрозы не обнаружил. Пели птицы, зеленела роскошная густая трава, высились гордые деревья. Просто очередная лесная поляна.

— Ты тоже узнаешь это место? — спросил Хок у Фишер.

— Разумеется. Как не узнать?

— Эй, не посвятите ли нас в эту тайну? — окликнул супругов Чаппи, подходя к ним вместе с Чансом.

— Здесь мы встретили князя демонов, — сказал Хок. — Тогда здесь билось гнилое сердце Черного леса. Здесь я призвал Радугу, чтобы изгнать темноту. Здесь мы вынырнули из долгой ночи, а Черный лес отошел к своим исходным границам. И здесь Верховный маг сообщил мне о том, что мой отец, король Иоанн, мертв.

— Черт, — негромко произнес Чанс. — Неужели это то самое место? Про него говорится во всех песнях, но никто точно не знал, где конкретно оно находится. Он с энтузиазмом огляделся вокруг, пытаясь увидеть то же, что Хок с Фишер, но видел только лесную поляну. — Это живая история! Здесь должна быть… не знаю, стела или алтарь, или что-нибудь. Чтобы люди могли устраивать сюда паломничества…

— Нет, — сказал Хок. — Пусть это место останется легендой. Реальность только разочарует их, как разочаровывает она сейчас тебя. Никакая действительность не смогла сравниться с тем великолепием, что представало твоему мысленному взору, когда ты пытался вообразить себе это место. Поляна сама по себе не важна. Имеет значение лишь то, что мы тут совершили.

— А кое-что из сделанного или увиденного здесь нам лучше держать при себе, — добавила Фишер. — У нас до сих пор случаются кошмары.

— Я бы отдал все, что угодно, лишь бы стать частью подобного подвига!

Рука Хока медленно поднялась к лицу, словно старые шрамы снова потревожили его.