Злые напасти (СИ)

  Скорее всего, это была какая-то кладовая, сплошь заставленная бочками, кулями и прочим хламом. По стенке да на ощупь пробрался подьячий в угол и присел там на корточки. Жалобно скрипнула распахнувшаяся дверь.

  - Где он?! - послышались крики. - Ищите!

  - А чего я прячусь? - подумал, вдруг, Осип. - Надо выйти сейчас и сказать им, что я из Разбойного приказа, а в случае чего, так можно "слово и дело" прокричать. То такого крика у любого коленки задрожат.

  Подьячий опёрся рукой в земляной пол, чтобы встать, но тут другая мысль одёрнула его смелый порыв.

  - Да, ты и пикнуть не успеешь, - шепнула подлая мыслишка, - как они тебя пиками заколют. Злые они сейчас... Под горячую руку в опасности только распоследний дурень полезет.

  Осип сел на пол и придвинул к себе какой-то большой куль, похоже с березовым углём.

  А рядом перебранка занялась.

  - Чего вы тут делаете? - кричит злой хриплый голос. - Не велено сюда никому ходить.

  - В подпол, вроде, какой-то оборванец забрался! - отвечает другой голос, не хриплый, но тоже злой. - Вот мы и ищем его!

  - Не здесь никого! Пошли отсюда, а то Ивану Кирилловичу пожалуюсь!

  - Уйдём, уйдём... Только если ты тут увидишь кого, так бей любого насмерть без разговоров...

  - Без вас знаю как с чужими в это подземелье поступать. Проваливайте!

  Лязгнули запоры и всё стихло. Подьячий вздохнул облегчённо, но тут в кладовой внезапно стало светло, словно днём. Кто-то вошёл с факелом. Осип замер, сидит ни жив ни мертв, ожидая как сейчас острая пика ребра его ломать будет. Но, вроде, обошлось: и рёбра целы, и опять в кладовой тьма непроглядная.

  Подьячий сидел на полу до тех пор, пока его не стал холод одолевать. Сначала Осип терпел, а когда зубы у него потихоньку застучали, решил выбраться из своего убежища.

  И вот опять у него два пути: к двери, откуда пришёл или к таинственно мерцающему зареву. И показалось Осипу, что какая-то страшная тайна прячется возле зарева того. Желание узнать тайну победило тягу к свободе, и подьячий осторожно пошёл к красному свету в дверном проёме. Шаг, ещё шаг... И вот уже можно заглянуть в этот таинственный дверной проём, но тут раздался громкий стук. Кто-то колотил в ту самую дверь, через которую продьячий проник в это таинственное подземелье. Пришлось опять прятаться в кладовке.

  Лязгнул затвор и чей-то строгий голос спросил.

  - Ну, как у вас тут?

  - Харашо, - ответил другой голос, скорее всего, голос иноземный. Непривычно было слышать его уху русского человека. - Кров мала осталас...

  - Кровь будет, - сказал пришелец, проходя мимо двери кладовой. - Завтра девку свежую привезём. Стрельцы сказали, что кто-то чужой в подпол дворца залез? К вам никто не совался?

  - Нэ видэла никто...

  Осип прижался к стене и замер, опасаясь даже пальцем пошевелить, а вот когда шаги стихли, он снова пополз из кладовки к освещённому заревом проёму. Полполз к каменному порогу и опять разговор слышит.

  - Зелье, какое я тебе третьего дня заказывал, готово?

  - Канечно, гатов. Два капли и за два день умереть. Сразу не есть хорош, подозрение большой.

  - Это хорошо, что не сразу. Только как подсунуть ему зелье?

  - Два капля пища и всё... Нет сложно...

  - Твоими устами да мёд бы пить. Перед тем, как ему что-то съесть, эту пищу обязательно другой человек пробует. Лихачев столько пробовальщиков поставил, что удивительно еда до нужного рта доходит...

  - Тебе бояр много жалко?

  - Нет, бояр мне не жалко. Только с той недели Лихачёв, будто что-то почувствовал и теперь вместе с боярами всё пробует наш друг...

  - Кто есть друг?

  - Данила Евлевич.

  - Стефан?

  - Он. Теперь думаем, как зелье отравное подложить. Иван придумал одну штуку... Если Данило согласится, то всё получится. Ладно, пойду я. Вы тут поосторожней. Эти два дармоеда наследили. Пошли труп выбрасывать, а до болота его не донесли. Дождь их проливной, видишь ли, в лесу их застал. Стрельцы труп нашли, а Разбойный приказ следствие затеял. И, главное, не сказались мне во время. У, дерьмо воловье... Признались бы сразу, так ничего б и не было. А теперь... Если увидите кого чужого, так сразу бейте его из пистоля без разговоров. Никак нельзя, чтобы чужой кто-то о нашем подвале прознал. Ладно...

  Подьячий опять спрятался и долго сидел, ожидая ещё каких-нибудь гостей. Но никто больше не тревожил тяжкой тишины подземелья. Выждав время, Осип опять пополз к таинственной двери. На этот раз за дверью было тихо. Подьячий тихонько вполз за порог двери.