Злые напасти (СИ)

  - Ты слушай больше, а повторяй меньше, - уже в который раз вздохнул Иван Михайлович. - И думай почаще. Посуди сам, если бы Государь страдал какой болезнью, от которой в един день помереть можно, так неужто бы Лихачёв с Языковым не уговорили бы его духовное завещание написать? Уговорили бы, чтобы самим после смерти его на бобах не остаться. А нет никакого завещания...

  - А может, есть, - всё-таки продолжал сомневаться Степан Матвеевич. - Может, мы не знаем чего...

  - Нет, - тряхнул седой головой Иван Михайлович. - Руку на отсечение даю! Вон, Юрия Лексеича спроси. Он Стрелецким приказом командует, а потому знает многим более всех прочих о делах государственных.

  Услышав своё имя, князь Юрий Алексеевич Долгорукий остановился посреди горницы и из-под густых сивых бровей стал настороженно оглядывать гостей боярина Милославского. Лет Юрию Алексеевичу уже немало, а потому он был немного глуховат и осторожен, как потерявшая свой хвост в капкане лиса.

  - Чего тут меня поминаете? - старик сел к столу и шумно отдышался. - Старость не радость... Ступенек-то у тебя на крыльце совсем ничего, Иван Михайлович, а поднялся, так всю грудь печёт. Будто всю Москву кругом обошёл. Чего тут у вас?

  - А ты будто не знаешь, Юрий Алексеевич, - сказал хозяин дома и знаком велел слугам налить гостю ковш кваса. - Государь-то занедужил.

  - На всё воля божья, - перекрестился старый князь. - У каждого своя болезнь на роду написана. Все там будем...

  - Ты чего, Юрий Алексеевич? - Ивана Михайловича, будто кто чем-то тяжёлым по затылку ударил. - Неужто не понимаешь, что неспроста эта хворь у Государя приключилась. Нарышкины его отравили!

  - А я сейчас настоятеля Даниловой обители встретил, - утёр ладонью бороду Юрий Алексеевич, - и он мне шепнул, что два дня кряду Кирилла Полуэктович Нарышкин к Патриарху Иакиму трапезничать ходит. Вот после этого и подумай: могли Нарышкины Государю плохое сделать? А ну как, не дай Бог, конечно, преставится Фёдор Алексеевич, а на его места Петра поставят...

  - Как Петра? - удивлённо глянул на князя Пушкин. - По закону Иван царём будет...

  - Это по закону, - шмыгнул носом Долгоругов, - а по жизни и не такое бывало. Неужто забыли, как Артамошка Матвеев Петра ещё в обход Федора Алексеевича на царство сватал? Тогда Иаким воспротивился безобразию, а теперь, видимо, умаслил его Кирилл Полуэктович. Вот. Станет Петр государем и начнут Нарышкины спрашивать: а кто это хулу на наш род наводил... А я, хоть старый пень, но пожить хочется...

  - Юрий, - глаза Ивана Михайловича до того округлились, что вот-вот на стол дубовый выпрыгнут, - так ты что: перед Нарышкиными спину начнёшь гнуть?

  - Плетью обуха не перешибёшь, - вздохнул Юрий Алексеевич и перекрестился на образа в красном углу. - И тебе Иван советую: не егози ты особо... Чему бывать, того не миновать. Будешь потом локоток кусать, а..., сам понимаешь... Пойду я, а то что-то ногу ломить стало. К дождю, поди...

  Когда Долгоруков ушёл, в горнице стало тихо, только звенел беспокойно рой суетливых мух, жаждущих полакомится пролитым на стол сладким квасом. И никто на мух внимания не обращал, не до них было сейчас.

  - Неужто и Юрий продался нехристям этим, - после долгого молчания молвил Иван Михайлович. - Купили старика, подлецы... Я-то думал, что он стрельцов не поднимет... А вон оно как...

  - Да уж, - потёр пальцами лоб Пушкин. - Всех Нарышкины оплели паутиной своей. Если уж и Юрий Алексеевич...

  - А я что говорил, - подал голос Илларион Семенович Милославский. - Даже возле стола государева все с Нарышкиыми вась-вась... Никому там теперь верить нельзя...

  - Если бы нам доказать, что отравили Государя, - Иван Михайлович посмотрел на сидевшего тихонько в уголке Осипа. - Слышь, Оська, на тебя теперь надежда. Найдёшь отравителя, так я тебя озолочу, а не найдёшь так тебе вместе с нами голову отрубят. Чего ты здесь сидишь? Ты эту кашу заварил, так тебе первому и расхлёбывать. Иди и ищи, а узнаешь чего, так сразу сюда бегом.

  Уходя, Осип услышал, как Иван Михайлович звать бояр для совета.

  13

  Просто сказать боярину "ищи", а вот искать - дело нешуточное. Не повезло Осипу с боярским покровительством. Лет пять назад удостоил бы подьячего таким вниманием боярин Милославский, тогда б море по колено стало, а теперь... Теперь стоит Осип Носов на краю пропасти и не знает в какую сторону ему повернуться - везде горе-горькое...

  - Схожу-ка я на поварню царскую, - подумал подьячий. - Людей послушаю, может, кто чего-нибудь дельное скажет? Чем чёрт не шутит...

  Только напрасными оказались те ожидания, не пустили Осипа в поварню. У дверей стояли стрельцы и каждому второму давали от ворот поворот.

  - Кто такой? - стрелец преградил подьячему бердышом путь.

  - Семен Ржевский я, - как можно бодрее выпалил Осип. - Со вчерашнего дня я при трапезной по приказу стольника Алексея Тимофеевича Лихачёва.

  - Семен Ржевский, говоришь, - переспросил другой стрелец, медленно разворачивая длинный свиток. - Нет такого...