Змеиная Академия. Щит наследника

Удар, удар, поворот. Когтями по лицу и рукоятью къярша в челюсть. Откуда она взяла оружие? Похоже, призвала, хотя оно ей сейчас и не нужно. Сейчас ее ведет воля мстительного бога и собственное чувство справедливости. Сегодня древний вволю напьется Силы, пусть, пусть набирается ее скорее! В этой безмолвной схватке будет не один победитель, но тот, что в меньшинстве сейчас. Никто не даст сбежать глупой жертве, что, сама не ведая, явилась на расправу. Тварь, предавшая не единожды, должна умереть, чтобы жил другой, чтобы он воскрес. Такова воля тан Ши, таков его приговор, но выносить его на этот раз будет не она – будущему хранителю храма нужнее.

Никогда!.. Шипение, хлесткий удар, ликующий клич братьев. Не стоит… Лязг кинжала и облако тьмы осушает двух последних иршасов. Недооценивать… Черный змей все-таки добирается до добычи, сжимая ее в удушающих кольцах. Силу дружбы, способную вытащить из самого черного отчаяния! Силу любви, прошедшей сквозь века! Силу единения связанных сердец!

Капля крови с клинка медленно стекает вниз, на истоптанную землю. Дыхание вырывается холодным облачком, кружится голова. Она бы упала, но брезгливость сильнее, в этом месте невозможно более оставаться. Сквозь шум в ушах Рин слышит, как Ллиотарен что-то зло шипит в лицо императрице.

Доносится только «шлюха» и непереводимые обороты шарсара. Прямо заслушаться можно – текут ленивые, усталые мысли. Она чувствует себя опустошенной, на сердце холодно и тоскливо, а еще тревожное предчувствие не проходит, вгрызаясь в сердце все сильнее. Не здесь она должна быть. Неожиданно Ллиотарен оборачивается. Холодные глаза мертвеца ощупывают с ног до головы, и он резко бросает:

– Иди к нему! Иди сейчас, пока еще не поздно, Щит.

– Что? – Он все знает…

Из центра столицы явственно тянет дымом и виднеются языки пламени – там бушует сошедшая с ума толпа.

– Что вы знаете? – резко спрашивает Киоран, подползая поближе – он бережет левую руку, да и все они оказались потрепаны, кроме разве что все того же Ллиотарена. Кажется, Кио никак не может определиться, как ему относиться к тому, что он сын легендарного иршаса – и в то же время сумасшедшего убийцы, чьи руки по локоть в крови жертв.

– Ничего, – с легкой усмешкой шипят в ответ, лениво дернув хвостом, в кольцах которого находится пленница. – Ваш бог тоже сейчас сражается, разве вы не слышите?

Рин прикусывает губу клыками. Как же тонко он чувствует окружающий мир, если ощущает божественную энергию без подготовки! Действительно, прирожденный хранитель.

– И вы поможете ему? – спрашивает, глядя прямо в чужие пустые глаза.

Кривая усмешка. Едва заметное движение головой.

– Да, жрица. Это мое искупление и мой долг. Да и эта тварь послужит прекрасным источником питания для меня и твоего бога. А что будет, то будет. За свои прегрешения перед Шелларионом я отвечу сам.

Ответит, тут сомнений нет. Но только император никогда, ни за какие сокровища мира, ни во имя каких бы то ни было норм и законов не отправит своего кровного брата на плаху. Двойная мораль? Может быть, в какой-то мере. Но и она бы сделала для любого своего близкого то же самое. Тем более что безумие иршаса отступало, скоро его разум полностью будет ему подвластен. Убитых не вернуть, но радует, что, ведомый каким-то особым чутьем, он никогда не лишал жизни невинных. На совести всех жертв были тяжкие преступления.

– А любовница Нильяра? – скривилась, но спросить было необходимо.

– Какая любовница? – Змей выглядел раздраженным и удивленным. – Змейка, мне нет доступа на острова. Я с-слышал… – злая улыбка. – Думаеш-шь, я способен на убийство беременной женщины, какой бы гадиной она ни была?

Рин смотрела прямо перед собой. Она не осуждает его, но и не знает настолько хорошо, чтобы судить о поступках.

– Вопрос снят. Нет. Ответ устроит? – сухо произнесла она.

– Да, – так же коротко. Во взгляде нет вызова и извинений, только молчаливое принятие.

С остальным они разобрались быстро. Братья стащили трупы в одну кучу, Лэйрилин стоило попросить землю, как тела тут же рассыпались трухой, смешиваясь с ней. Теперь о месте схватки почти ничего не напоминало. Ллиотарен ушел около пятнадцати рий назад, забрав с собой усыпленную жертву. Портал перед ним открылся неожиданно для остальных, хотя Рин о таком варианте событий подозревала. Эскайр позаботился, чтобы будущий источник его могущества доставили к месту его силы. Киоран отправился с ним. Да, друг разрывался и не хотел уходить и оставлять их в такой сложный момент, но… там он был нужнее. Нужна его помощь в проведении ритуала и помощь после – ведь живой Ллиотарен будет слабее новорожденного ужика.

Сама Рин с ними пойти не могла – ее тянула связь с Нильяром, а тревога сменилась страхом, ядом разливающимся по венам. Они что-то не учли, где-то просчитались… Да, императрица обезврежена, да, она умна и хитра, но не стоит забывать о том, что по силе она из всех заговорщиков самая слабая. Есть ли шанс выбраться из более хитроумных ловушек, и сможет ли она в этом хоть как-то помочь?