Змеиного царевича жена

– Я портниха, чтоб вас мангусты пожрали! Мне нужно помочь Аленушке надеть платье!

– Мы – ее родня! Мы сами подготовим! Давайте сюда ваше платье!

– Руки прочь, двуногие!

– Держи ее, Васька!

– Сделай уже что-нибудь, жених, – пнула я хвост сонного Зубослава. – Ты жених или где?

– Я не полезу в бабские склоки, – пробормотал несчастный самоубийца.

– Если они порвут мое платье, я замуж не пойду, – пригрозила я. – И вообще с бабками за море сбегу.

– Беги, я обеими руками за, – Зубослав изволил подняться. – Мне эта свадьба нужна не больше, чем тебе.

Я не успела придумать ядовитый ответ, как он уже распахнул дверь и рявкнул:

– Что тут за шум? Шиасса, проходи. А вы… эээ… госпожи, занялись бы лучше цветами. Между прочим, свадебная церемония будет в саду, а там розы еще не распустились. Рано им. А цветы в вазах – совсем другое.

– Розы? Не распустились? Мертвые цветы на свадьбу с берегиней? Это никуда не годится!

Всклокоченная Шиасса влетела в спальню, вытаращив золотистые глаза. Вытолкала бедного Славку в коридор, подперла дверь хвостом. Тяжело дыша, кинула на пол объемный сверток.

– Волосы! – зашипела, уставившись на меня. – Волосы!

– Ужасно?

– Великолепно! То, что нужно! Чего расселась, двуногая? А ну – умываться живо! Через три часа церемония, а она еще в неглиже!

– Три часа! – закатила я глаза. – Тут делов-то…

Как я ошибалась…

Пока я умывалась, к нам присоединились Злата и Властимила, и началось истязание бедной меня. Белье, чулки на подвязках, нижние юбки. Корсаж, многослойное платье, тяжелое, как средневековые доспехи. Я погорячилась с количеством камней, надо быть скромнее.

Я, кстати, голодала. Покормить меня никто не озаботился. А Славка, поди, позавтракал за себя и за меня, надел кафтан и в ус не дует. Мужикам вообще проще. Но потом я вспомнила, как ловко он нейтрализовал моих родственниц, и устыдилась. У него своя битва, у меня своя.

Тем временем меня начали расчесывать. Дружно решили, что подобную красоту в косу или высокую прическу прятать грешно. Только распущенные, только хардкор. Но должно блестеть, и поэтому в кудри необходимо вплести жемчуг. И тиару, тиару непременно. На мои возражения, что я вроде как не новогодняя елка, никто не обратил внимания. Что ж, теперь еще и голове стало тяжело. Вот поэтому я и люблю короткие стрижки!

Потом настал черед косметики. Над моим лицом колдовала Злата, и я заметила, что косметика у нее была вполне современная, не свекла, уголь и сметана, а приличная палетка теней, тушь, карандаши всякие и помады весьма известных марок. Из Яви, стало быть. И пользовалась она ей вполне профессионально.

Когда меня наконец развернули к зеркалу, я себя не узнала. Это точно была не я, а какая-то ванильно-зефирная фея из Диснеевского мультика.

– Офигеть, – ахнула я. – А фотосессия будет? Я хочу фотосессию!

– Будет, – сказала Властимила. – И потом твои фотографии во всех модных журналах напечатают. Событие века же – свадьба истинной пары.

Так, а меня никто не предупредил! Что за безобразие!

– Я против, – сказала твердо. – Не хочу в журналы. Буду буянить и напьюсь, если заставите.

– Да хоть на голове стой, – отмахнулась моя уже почти-свекровь. – Уплачено. Даже если ты в кустах блевать будешь, а потом придушишь Жалиславу, все равно напишут, как ты прекрасна и нежна. Пойми, ты не просто девушка, ты символ! Как только у нас будут ноги…

– Ничего не выйдет, – напомнила я. – Что с ногами, что без – в голове ничего не поменяется.

– Ты умная девочка, Алена. Давай договоримся: ты нас не позоришь, а мы… мы тебе фамильные драгоценности и дом в столице.

Предложение было интересным. Меня пытались подкупить, и им почти удалось. Но идея, возникшая в голове, мне понравилась больше:

– Не нужны мне ваши драгоценности. Давайте так: я вас не позорю, а вы не пристаете к нам с Зубославом с внуками. Дайте нам время привыкнуть друг к другу, притереться.

– Год.

– Десять лет.

– Два года.

– Одиннадцать.

– Погоди, только что было десять!

– Ну да, а теперь двенадцать.

– Ты неправильно торгуешься.

– А где-то есть инструкция?

– Пять лет, и я выпровожу твоих родственниц как можно быстрее.

– Согласна, по рукам.

Все равно я сейчас на себя не похожа. Ну, будут в их журналах фотографии розовой блестящей феи, подумаешь! Я и сама себя в зеркале не узнаю, а уж кто-то чужой – тем более.

Глава 5. Змеиная свадьба

Зубослав

Я чувствовал себя героем, хотя меня нагло выставили из собственной спальни. Радовало уже то, что я безрукавку успел натянуть, а не щеголял перед берегинями голым торсом. Нет, пресс у меня хоть куда и вообще я красавец, но… Аленины родственницы мне категорически не нравились. Шумные, назойливые и наглые. Как комарихи, честное слово. Дед мне рассказывал, какие насекомые бывают на границе разлома… бр-р-р.