Змеиный гаджет

– У меня был привод. Давно это случилось, я еще как штангист выступал. Баба одна довела, я ей по морде дал, думал, легонько, а сломал челюсть. Дело закончилось миром. Денег она с меня уйму состригла, призовые все забрала. Я понятия не имел, есть где-нибудь запись о той драке или нет. Если есть, то кого заподозрят? Меня. Кто наследник? Я! Один раз Инга меня достала, я уехал. Все бросил. Она меня нашла, заюлила:

– Милый, я иногда завожусь без повода. Ты на это скидку делай, нам ведь в постели хорошо.

Константин вдруг улыбнулся.

– А и правда хорошо было. Но как только она из-под одеяла вылезет, хуже бабы нет. Днем меня по дерьму раскатывает, издевается, хамит, а утром-вечером-ночью ласкается. Словно две женщины жили в ней. Одну я любил, вторую убить был готов. После моего возвращения в золотую клетку из единственного побега Инга завещание написала. Все разделила между Лизой и мной. Если девчонке на момент смерти матери восемнадцати не будет, я стану ее опекуном и ответственным за деньги. Я знал, что Инга последнюю волю не меняла. Откуда сведения? Так от жены. Она каждый вечер меня пораньше в койку тащила. Но я не автомат по выдаче секса. Иногда обижался на то, как супруга днем скандалила:

– Голова болит, завтра.

Инга давай хохотать.

– Ты прямо как баба: голова болит. Вот у меня здоровье отменное. Хватит сопли пускать, потопали в койку. Завещание я написала, если раньше умру – все будет твоим. Правда, мысль о денежках возбуждает?

Константин подъехал в кресле к стеклянной двери и распахнул ее.

– Инга ни секунды не сомневалась, что переживет всех. Завещание – этакая морковка для осла Кости. Помашешь ею перед его мордой, и выполнит мужик все из страха, что жена перепишет завещание. Она меня купила. Да я и не против был, продался охотно, жил вполне вольготно, все есть. Вот только скандалы мешали.

Костя отъехал к окну.

– Теперь сложите вместе все, что услышали. Мордобой в юности, завещание, где я и Лиза наследники, и поймете, какие мысли в мозгах у ментов завертелись бы. И учтите: Лиза вместе с матерью на тот свет уехала, я один все получу. Да еще общественное мнение прибавьте, все загалдят: «Сенин альфонс, решил жену-старуху убить, молодую нашел». Короче, я труп Инги в занавеску, что в ванной висела, завернул, в машину отнес, в багажник уложил. Лизку закатал в ковер, засунул в салон. И е-мое! Алевтина топает. Какого черта ее принесло ни свет ни заря? Намного раньше приперлась, давай на ковер пялиться. Я на ходу историю сочинил: «Инга и Лиза на автобусе уехали, я ковер на помойку везу». В тот момент мне показалось, что я все здорово продумал, домработница поверила, что они уехали. Сел за руль, поехал по шоссе, думаю, где лучше их закопать. И вдруг! Бабах! Взрыв. Я аж вздрогнул, шоссе как раз крутой поворот делало, еле вписался в него и остановился. Посреди дороги костер полыхает. Да какой! Автобус горит, от него в разные стороны какие-то ошметки разлетелись. И никого. Один я. Мигом сообразил: вот он, мой шанс. Соврал я Алевтине, а теперь понял, что вранье-то было прямо в цель. Схватил Лизу, бросил в автобус, потом Ингу туда же отправил. Дьявол мне сил придал, за минуту управился. Я же штангист, хоть и бывший, да мышцы тяжесть помнили, плюс адреналин в голову ударил.

Прыгнул в джип и назад домой. Не поверите, никого не встретил. Потом, когда через несколько дней на холодную голову все обдумывать стал, понял, что зря в панику ударился. Шоссе не федеральное, местное, час ранний, автобус первый. Всего тысячу метров мне без свидетелей надо было проскочить. Навстречу никто не ехал, потому что в это время люди, наоборот, в столицу торопились на службу. Из Москвы с утреца никого. А те, кто до основной трассы по узкой двухполоске промчаться решил, они стояли за горящими машинами. Мне сатана идеальные условия для сокрытия трупов и побега организовал. И я ими воспользовался.

Костя вцепился в подлокотники кресла.

– Прикиньте, в каком настроении я во двор въехал. И тут меня осенило: Андрей! Утром я его не видел. Дрых небось. Вдруг он проснулся? Но тихо было в особняке. Я осторожно к пасынку в комнату заглянул. Очень надеялся, что пацан до сих пор спит. А его нет. И, похоже, ночевать он не приходил.

Я выдохнул. Но тут же снова занервничал. В нашей с Ингой спальне погром, надо убрать. Решил Алевтину куда-нибудь из дома отправить. А куда? Не придумал. Пошел по коридору, открываю дверь… Аля стоит. Я на нее смотрю, она на меня. Экономка первой очнулась.

– Константин Петрович, я сейчас все отмою. Только с мебелью помогите.

Глава 17

– Мы все убрали, – зачастила Невзорова, – полка целой оказалась. Она упала не потому, что сломалась, крепления из стены выскочили.

– Лиза постоянно на ней висела, – добавил Константин, – рано или поздно деревяшка должна была рухнуть.

– Это правда, – зачастила Алевтина, – девчонка вечно всякую дрянь придумывала. За день до смерти она вошла на кухню, спрашивает:

– Чем ты занимаешься?

Я объяснила ей:

– Пирог твоя мама попросила к вечернему чаю испечь, вот, тесто замесила. Начинку готовлю.

Лизавета поинтересовалась: