Змеиный хвост

— Захочу, — миролюбиво ответила Лей. Почему-то слова про гордость напомнили ей про отца. Он тоже никогда не выказывал своей слабости, даже перед семьей, но мама как-то умудрялась утешить его без излишнего сюсюканья.

— Хорошо, малыш. — Рон-Тан хотел добавить что-то еще, но криво улыбнулся и прошел внутрь медицинского корпуса, а Лей подумала, что слишком часто они с сестрой стали контактировать с врачами за последнее время. Не к добру.

10

Вечером Лей получила на скрио медицинские данные его... А кого собственно? Рон-Тан не был ей ни другом, ни женихом, ни возлюбленным, но при этом ее сердце замирало при взгляде на сильного варха, да и сам принц всячески пытался урвать для себя внимание Лей. Он называл ее малышом, заботился, смотрел жадно, до звериного блеска в глазах, но их статус до сих пор вызывал у Лей вопросы. Странно, ведь для нее такое подвешенное состояние в отношениях всегда было табу. Она терпеть не могла двусмысленных ситуаций или недомолвок.

И сама же все это поддерживала в отношении Рон-Тана.

Надо было что-то решать.

Он просмотрела заключение врача и зло поджала губы — нога у варха была сильно повреждена, а он ей даже слова не сказал. Да ладно ей! Он ничего не сообщил Джо Мейву на занятии.

«Я просто хотел увидеть тебя. Очень сильно».

Это злило. И одновременно согревало, дарило какое-то нежное невесомое ощущение. Многие ухаживали за Лей, подбивали клинья к княжескому титулу, но вряд ли кто-то из тех ухажеров действительно бы приполз повидать ее даже с поврежденной ногой.

— Нельзя... — Лей постучала по лбу. — Разум вернись!

У них на носу Зимний Бал, официальный прием с политическим уклоном, поэтому нечего тут таять от знаков внимания вархского принца, которому еще и титул отстаивать. Но пальцы сами набрали и отправили: «Береги себя. Я буду ждать тебя на Зимнем Балу». А сердце пропустило удар, когда Лей прочитала ответ: «Я прилечу к тебе с победой».

— Кому пишешь? — спросила Ларисс, которая прыгнула на кровать к сестре и устало развалилась поперек матраса.

— У Рон-Тана повреждена нога — в их королевстве не все спокойно, — серьезно ответила Лей. — Похоже братья будут драться за свои титулы на Дне Бессмертия.

Ларисс сразу же села.

— Погоди. Это же доисторические поединки до смерти одного из противников. Что за ересь такая?! День Бессмертия же канул в историю. Вархская знать сейчас не в том положении, чтобы устраивать такой отбор.

— Мне можешь этого не объяснять. У меня для описания всего этого и слов приличных нет, но их дядя явно хочет уничтожить любой намек на конкуренцию.

Лей вдруг тяжело сглотнула. Воздуха стало не хватать. Она только сейчас поняла, что Рон-Тан может не вернуться. Никогда.

— Лей... — тихо позвала ее сестра, а потом обняла. — Не плачь. Они не погибнут. Все будет хорошо.

Она бы и хотела ответить, что верит и не сомневается, но страх уже влез в душу. Ларисс отстранилась, постучала пальцем по губам, а потом предложила:

— А давай сделаем им обереги.

— Обереги?

— Те самые, что нагайны сплетали для своих избранных воинов. Я знаю узлы и наговор. Хочешь?

— Хочу! — вдруг вскрикнула Лей. Почему-то сделать что-то оберегающее надменного варха стало для нее сверх важной задачей.

— Сейчас, нити принесу и начнем, — слезла с кровати Ларисс и быстро метнулась к своей тумбочке, откуда достала небольшую мягкую косметичку. В ней аккуратным мотками лежали нити.

— Я иногда плету, когда хочу успокоиться, — призналась Ларисс.

— Но я никогда не замечала за тобой такого хобби, — удивилась на ее ответ Лей. И правда сестра скорее больше читала, чем что-то мастерила руками.

— А я делала это в уборной. Мне для этого нужно полное уединение.

— Рисс, да попросила бы меня погулять и спокойно с комфортом предавалась бы уединению. Неужели бы я не поняла?!

— Я как-то не хотела афишировать, но раз ты узнала, то теперь буду просить, — улыбнулась сестра. — А сейчас лучше приступим к работе. Узлы несложные, но нам надо успеть до отбоя.

Ларисс принялась показывать Лей элементы плетения, и та послушно все выполняла. Закончить получилось за час до крайнего времени, и они не мешкая отправились на этаж, где располагались комнаты двух принцев. Рон-Тан не делил каюту с братом, но когда они оповестили систему, то открыл им Мо-ван. Он перевел взгляд со стоящей впереди Лей на Ларисс, да так и замер, пристально глядя на нее.

— Эм... А Рон-Тан у себя? — спросила Лей, хотя уже понимала, что вряд ли — они же друг друга на дух не переносили. Но Мо-ван и тут удивил, молча пропуская их внутрь. На совершенно такой же койке, как у них в каюте, с фиксатором на голой ноге лежал Рон-Тан и вид у него был прескверный: капли пота выступили на лбу, нижняя губа вся искусана, закрытые веки покраснели, а руки оставались сжаты в кулаки.

Он скорее почувствовал, чем увидел, что у них гости. Ноздри его породистого носа раздулись, а потом он открыл глаза и рявкнул:

— Ублюдок, зачем пустил их!

— Подожди, — опешила Лей, — зачем ты кричишь? Успокойся. Мы пришли проведать вас.

— Зачем? — грозно спросил Рон-Тан.