Значит, война!

– Альба пришла к черному входу и попросила встречи со мной. Весьма грубый и смелый поступок, не знаю, на что она рассчитывала. Мне хотелось избавиться от нее лично, поэтому я пошел ей навстречу и согласился встретиться с ней. Это не заняло бы больше пяти минут.  Не думаю, что с тобой что-то случилось за это время, подожди ты меня в доме. – он сделал паузу, облизывав пересохшие губы. Только сейчас до меня дошло, что Марко стянул кислородную маску, а я не знала, мог ли он это делать. –  Еще, я не мог и представить, что услужливая Альба по факту окажется психопаткой, желающей меня убить. Её зацепило, что я предпочел ей тебя…

Меня тоже зацепило, что Марко предпочел меня ей. По объективным причинам, Альба Нери по всем фронтам была лучше. Я и сама бы предпочла бы сексуальную итальянку себе.

– Что она сделала? – глупо спросила я, зная ответ.

– Она пришла с тупым столовым ножом. – засмеялся хрипло Марко. – До сих пор не могу понять, как она им умудрилась меня пробить, им то и хлеб не разрежешь!

Мне трудно было разделить с ним веселье, но я даже не хотела представлять, как это произошло.

– Ужас. – Марко отпустил меня, и я радостно разогнулась. – Теперь её посадят?

Мой вопрос застал его врасплох, потому что он нахмурился.

– Нет. Папа не простит ей покушение на меня. – ответил он медленно, размышляя вслух о том, что обдумывал впервые. – её поступок расценивается как нападение на главу Ндрангеты, такое нельзя простить. Отпустить Альбу, значит разрешить остальным повторить покушение. Он не будет её убивать, потому что она женщина, но наказание будет жестокое.

Неприятное липкое чувство спутало меня.

– Она просто оступилась, это ревность. За такое нельзя убивать или… причинять боль. Посадите её по закону. – на мгновение мне показалось, что я могла быть на месте Альбы.

– Лили. – отрезал Марко, закрывая глаза. – Отец хотел отрезать ей правую руку, чтобы она не могла больше держать столовый нож. Наш клан всегда славился особой жестокостью, поэтому уже много столетий его никто не трогает. Даже власть, с нами считаются, нас пускают в палату при правительстве. Я уговорил его принять что-нибудь более мягкое. Например, выдать её замуж за Сержео Рамоса, это папин партнер. Ему семьдесят, но у него член еще колом стоит. Он славится тем, что, когда у него встает, он зовет свою охрану помочь ему удовлетворить девочек. И он давно на неё засматривается, не мог себе позволить, потому что слишком молода и дочь влиятельного человека, а теперь жизнь привела её прямо ему в руки. Жизнь Альбы больше никогда не будет прежней, но так останется жить… Может быть, если повезет, ей недолго придется терпеть Сержео.

Сержео Рамос – старый извращенец сразу же мне представился лысым, покрытым бородавками. Рядом с ним бедная Альба быстро постареет и утратит былую красоту.

– А когда я оступлюсь, кому ты отдашь меня? – спрашивая его совсем тихо. Сейчас я физически ощущала на своих руках и ногах кандалы, которыми меня связал Луккезе.

– Я не позволю тебе оступиться. – серьезно ответил Марко.

Он говорил правду, я почему-то поверила ему. От этого стало легко и тепло на душе.

– С пробитым легким ты более приятный собеседник, чем обычно. – пошутила я, укладываясь рядом с ним. – Почему ты не можешь всегда вот так разговаривать со мной?

– Потому что обычно мне жутко хочется тебя трахнуть. Без слов и прелюдий. Нагнуть и выебать. – объяснил мне Марко, принимая при этом такое выражение лица, как будто это было и без слов очевидно. У меня брови чуть с лица не сползли от такого романтического признания. Из всего этого, я сделала только один вывод – даже самая противная пошлость при свете луны романтизируется и цепляет нутро, потому что мне стало жарко.

Мозг кричал «Лиля, ты ку-ку там?», а между ног все равно стало влажно. Меня повело. Стыдно признаться, но мне было этого достаточно. Я готова была расставить ноги перед римлянином.

– Ну… Э… – я не могла подобрать ничего вразумительного, чтобы как-то продолжить разговор. Марко наслаждался моей реакцией, он не мог не видеть, как под тонкой тканью платья набухли соски.

– Совсем скоро ты уже будешь моя во всех смыслах этого слова. – продолжил он вгонять меня в краску. – И я запрещаю тебе общаться с мужчинами, в особенности с Флавио. Сегодня ты меня очень сильно опозорила своим поступком. Я прощаю, потому что ты сделала это по глупости и не знанию правил, но во второй раз не прошу.

– Не понимаю все равно, что я такого сделала? – мне не хотелось спорить с ним, я внимательно следила за его губами, надеясь, что он меня ими поцелует.