Знаю, ты хочешь

– Не верю… – Мой голос звучит жалко. – Что это? О чем ты говоришь? Что за чушь?!

Но глаза Алекса полны искренности. Ему самому жаль, что приходится мне это рассказывать.

– Та девушка – Вера, она сотрудница частного агентства. Твой Макс перетрахал всех сотрудниц своего офиса, и этому есть доказательства, снимки. Я думал, ты очередная глупая женушка, которая терпит это ради денег, но когда впервые увидел тебя вживую, то понял, что ты ничего не знаешь.

– Замолчи!

– Да, я хотел отомстить ему. – Алекс смотрит на меня, качая головой. – И я не знал, как это сделать. У меня сначала даже не было и мысли, чтобы соблазнить тебя… а потом мы с тобой впервые поговорили… – Он морщится, как от боли. – И твои глаза были такими печальными, даже когда ты улыбалась… и это всё изменило. Сначала я захотел отнять тебя у него, отнять у него самое ценное. А потом злился и хотел наказать уже тебя саму – сам не знаю, за что, ведь ты тоже стала заложницей всей этой ситуации. А потом… потом мне захотелось защитить тебя от него, Ханна. Потому что я понял, что ты – моя. Это как помутнение рассудка: я с первой секунды понял, что влюбился, но сопротивлялся этому до последнего.

– Замолчи!

– Он недостоин тебя, Ханна.

– Замолчи!

Алекс делает шаг в мою сторону.

Я снова поднимаю вверх нож.

– Духи. – Говорит он. – Он дарил вам с Мариссой одинаковые духи, знаешь, зачем? Мужчины поступают так, когда хотят, чтобы от них не пахло чужой женщиной. Если любовница будет пахнуть так же, как жена, это не навлечет на них подозрений.

– Стой на месте! – Кричу я.

Но Алекс делает еще шаг.

– Брошь. Помнишь ту страшную брошь, которую он подарил тебе? Бабочку. А у Мариссы была красная стрекоза. Они из одной коллекции, Ханна. Уверен, Макс даже получил скидку в ювелирном – он там постоянный клиент, любит дарить девушкам всякие безделушки. Подарки уменьшают количество затраченных на соблазнение усилий, слышала о таком? Твой Макс знает подход к женщинам.

– Нет, он не такой…

– Такой. – Кивает Алекс. – В тот вечер Марисса отказалась со мной поужинать, сказала, что у нее важный ужин с ее женихом. Призналась, что влюблена, беременна и собирается сообщить об этом отцу ребенка. Она была уверена, что у нее начнется новая жизнь, Ханна. Ее глаза блестели от счастья. Она верила ему так же, как и ты! – Его подбородок трясется. – Новая жизнь! Вот только после этого ужина никто больше не видел мою сестру…

– Я уверена, Макс тут не причем! – Возражаю я.

– Перестань уже оправдывать его. Ты и сама знаешь, что он негодяй! – Алекс поднимает руки. – Ханна, послушай меня. Посмотри на меня, ну. Опусти, пожалуйста, нож.

– Не подходи! – Кричу я, сжимая рукоять еще крепче.

Меня всю трясет, плечи ходят ходуном, из глаз бегут слезы.

– Тем же вечером Марисса написала маме сообщение, что уезжает в путешествие и позже перезвонит, но на третий день ее квартиру вскрыли полицейские, и оказалось, что все вещи и документы на месте. Помещение выглядело так, будто его хозяйка вышла куда-то всего лишь на пять минут. Марисса никуда не собиралась, она хотела жить!

– Стой! – Плачу я, размахивая ножом. – Стой на месте!

– Знаешь, почему она не говорила, с кем встречается? – Продолжает Алекс. – Это был первый вопрос, который я себе тогда задал. Потому, что ее ухажер был женат, вот почему! Ничто в ее квартире не указывало на этого загадочного любовника, но детализация разговоров с мобильника показала, что Марисса никогда не говорила ни с кем из посторонних, кроме своего шефа. По моей просьбе его в тот же день допросили прямо в его же офисе, но твой Макс сказал: «Она же моя секретарша, да, я звонил ей, чтобы решать рабочие вопросы», и всё! Больше ему нечего было предъявить, никаких зацепок, и полицейские вынуждены были уйти. И тогда мне больше ничего не оставалось: я нанял людей и стал за ним следить. Я знал, Ханна, я чувствовал, что это он!

– Я не хочу больше этого слышать… – Всхлипываю я. – Пожалуйста, замолчи…

Алекс делает шаг и упирается своей грудью в острие моего ножа. Он застывает на месте, глядя мне в лицо:

– Ты можешь и дальше закрывать глаза, Ханна, но однажды он сделает с тобой то же, что сделал с моей сестрой. Ты знаешь, что это правда, и не пытайся отрицать. – Мужчина склоняет голову набок и оглядывает меня с невыразимой нежностью и печалью. – Он спал с каждой, Ханна. С каждой, кто был согласен! В офисе, на квартире, в гостинице, а потом тащил эту грязь домой, к тебе. Ты хоть слышишь, что я говорю?!

– Нет! Нет!

– Я не знаю, что он сделал с моей сестрой, но я это выясню. Ты можешь мне помочь, если захочешь. Или не помогай – твоё право. Но помни, что, кроме меня, тебя никто не сможет от него защитить.

– Я не верю! Я тебе не верю! – Слышу я собственный крик.

Слезы застилают мне глаза, щиплют веки.

– Тогда вспомни. – Говорит Алекс, когда нож выскальзывает из моих рук и падает к его ногам. – Вспомни, что было в тот день, восемнадцатого марта. Вдруг твой муж вел себя необычно. Вспомни, Ханна!