Знак драконьей крови

— Да, я слишком… устала, — и Норисса снова просияла. Ее улыбка пробудила в Байдевине острую тоску по ней. — А ты, Байдевин, успел отдохнуть после моего долгого сна? Сорин сказала, что ты просидел рядом со мной один день и две ночи кряду. Каждый раз, когда я просыпалась, ты был рядом.

Байдевин пожал плечами:

— Я спал. Да и ты проснулась только раз, когда Сорин накормила тебя.

— Но я все время чувствовала, что ты со мной. Может быть, мне это просто приснилось?

Странная боль стиснула ему грудь, и он не осмелился ответить на появившийся в ее глазах вопрос. Вместо этого он встал на поваленное дерево и попытался справиться с нахлынувшими на него чувствами.

Норисса все еще оставалась той открытой, невинной девушкой, которую он вывел из ее собственной спальни в замке, но она была и другой. Битва с невидимым противником изменила ее. Она стала сильнее, уверенней в себе. Эта новая независимость, которую он разглядел в ней, испугала его.

Он ужаснулся, когда она, излечив Медвина, судорожно забилась в его руках. Но новое чувство, которое поселилось в нем, было горечью грядущей потери.

«Но как я могу потерять то, что никогда мне не принадлежало?» спросил себя Байдевин, глядя, как Норисса накручивает на палец кончик своей длинной косы.

Смущенно вздохнув, он спросил:

— Можешь ты говорить об этом? О том, что произошло тогда? Медвин кое-что объяснил, но… — его голос упал до шепота, — мы говорили довольно давно.

Норисса некоторое время всматривалась в лесную чащу, а потом рассказала гному сначала о нападении на берегу реки, потом — о схватке в домике Кхелри. Байдевин пережил вместе с ней сначала ее ужас и близкую гибель, а затем триумф победы. Перемена, происшедшая в ней, становилась ему все более понятной.

Когда рассказ был закончен, они некоторое время просто сидели и молчали. Прошло немало времени, прежде чем Байдевин осознал, что рука Нориссы каким-то образом оказалась в его руке и мирно покоится там. Он тут же выпустил ее руку и, вскочив с бревна, принялся вышагивать взад и вперед, разгоняя застоявшуюся в ногах кровь. Длинные и острые стрелы солнечных лучей подсказали ему, что уже довольно много времени прошло.

— Нам надо возвращаться. Медвин, наверное, уже ждет.

Норисса тоже поднялась, и они неторопливо пошли в сторону деревни. Байдевин искал способ, как бы заговорить о возвращении в Дромунд, когда Норисса заговорила сама:

— Ты знаешь, что Боср и Медвин говорили об отпрыске королевского рода, которого Медвин и Сэлет укрыли в безопасном месте? — Байдевин кивнул. — Я все время ожидала, что меня подвергнут испытанию и либо объявят самозванкой, либо признают королевой, но никто пока об этом не заговаривал. — Она заколебалась: — Мне кажется, Медвин их немножко заколдовал. Они обсуждают это между собой, но никогда не заговаривают со мной об этом. Медвин считает, что это даже лучше, так как у нас — у тебя и у меня — есть время научиться. Но я все еще Норисса — пустой титул, просто леди.

Байдевин был удивлен отношением к нему Медвина, но тут же припомнил их разговор в лесу. Это воспоминание заставило его некоторое время шагать молча, но промолчать он не мог.

— Может быть, он и прав. Теперь мы можем возвращаться в Дромунд и соединиться с войсками дяди. Мы поднимем всю страну, и в следующий раз ты вступишь на землю Сайдры во главе мощной армии. Тогда никто не посмеет усомниться в том, что ты настоящая королева.

Ему долго пришлось ждать ответа Нориссы, и он даже начал надеяться на то, что она, быть может, согласится, но первые же ее слова подтвердили его мрачные опасения.

— Я не могу покинуть Сайдру, не могу оставить ее, пока еще столько остается не сделанным, — она подняла руку, умоляя его не говорить пока ничего. — Пожалуйста, Байдевин, выслушай меня. Мне было ведено следовать за своим сном, а я бежала от него. Чудовище последовало за моим сном и нашло меня. Я пыталась не обращать внимание на этот зов довольно долгое время, чтобы помочь тебе, и теперь мы оба оказались втянутыми в эту войну.

Норисса замолчала, но решительное выражение ее лица заставило и Байдевина хранить молчание.

— Я здесь еще очень мало времени, но мое сердце подсказывает мне, что я отыскала свой родной дом, и здесь я прикоснулась к таким могущественным силам, которые я и вообразить себе не могла. Здесь моя судьба. Кто может предсказать, что еще ожидает меня, если я снова стану избегать ее?

Байдевин молчал до тех пор, пока они не оказались на опушке леса и не увидели между деревьев дома поселка. Тогда он заговорил, стараясь не выдать своих чувств ни словом, ни интонацией:

— Люди Босра докладывают, что Тайлек все еще находится в Сайдре, стало быть, мой дом свободен. Моя армия сосредоточивается у Стаггетского замка. Это наши союзники из Таррагона. Мне следует вернуться в Дромунд. Может быть, мне еще удастся уговорить их выступить на твоей стороне.

Норисса опустилась перед ним на колени, печаль тронула тонкие черты ее лица. Она крепко сжала его руки в своих и сказала тихо: