Знак небес

Он зажмурил глаза и попытался представить перед собой среднюю школу, затем урок истории и себя с указкой в руке. Так, теперь он подходит к карте древнерусских княжеств перед татаро-монгольским нашествием и начинает показывать, как шел Батый. Что брал вначале, в какие степи затем отошел, как ударил по Переяславлю, Киеву, Галичу, Владимиру-Волынскому, далее пошел на Польшу… стоп.

— Нет у прибалтов границы с Черниговом. К северо-западу от них лежат полоцкие земли, ну, может, еще чуть-чуть турово-пинские, хотя точно не скажу. А еще строго на север — там Смоленское княжество.

— Значит, на тебя нацелились, — протянул задумчиво Вячеслав. — Теперь осталось точно выяснить, куда именно бить будут, и дело в шляпе. Любомиру такое не поручишь — опасно. Мальчишка совсем. Так что попасться может запросто, силенок не рассчитав. К тому же, скорее всего, поздно будет. Значит, — заключил он, — будем большие маневры устраивать и по пятку дружинников в каждое село выставлять. Чтоб постоянное дежурство было.

— Подожди-ка, — запротестовал Константин. — Ведь у них есть еще южная граница, с половцами. О ней-то мы не подумали.

— Оно им надо — будить лихо? Тем более что Ярослав совсем недавно их на тебя приглашал, — отмахнулся Вячеслав.

— А если они на Данилу Кобяковича нацелились, на союзника моего?

— Да ты же сам говорил, что он далеко внизу кочует, близ Азовского моря?

— Сурожского, — поправил его князь.

— Один черт, — буркнул воевода. — Я хоть и не историк, но… Русские князья хоть раз на половцев зимой ходили, тем более в такую даль?

— Вроде бы нет, — неуверенно протянул Константин.

— Значит, все ясно, — подвел неутешительный итог Вячеслав. — Пойдут они именно на тебя. Ну что ж, — вздохнул он обреченно. — Будем ждать.

Глава 11

Эдисон Кулибиныч

Счастлив в наш век, кому победаДалась не кровью, а умом,Счастлив, кто точку АрхимедаУмел сыскать в себе самом, —

Кто, полный бодрого терпенья,Расчет с отвагой совмещал —То сдерживал свои стремленья,То своевременно дерзал.Ф. И. Тютчев

Минька встретил обоих друзей с распростертыми объятиями.

— Князь в дом — гость в дом, — безбожно переврал он известную поговорку, — гостеприимно приглашая их в свой обширный двухэтажный дом — бывший княжеский терем, заново отстроенный после прошлогоднего пожара. Теперь он был не только сердцевиной всего Ожска, но и личной резиденцией самого изобретателя.

Константин только кашлянул в ответ, сдерживая улыбку, и лишь поинтересовался:

— Скажи-ка мне…

— Нам, — тут же встрял воевода, снова превратившись в балагура-спецназовца Славку, готового в любой момент подколоть, разыграть и схохмить.

— Пусть нам, — покладисто согласился Константин. — А на кой ляд тебе одному такие замечательные, но огромные хоромы?

— Ну, не век же мне бобылем вековать, — степенно заметил Минька, и Славка тут же начал кусать губы.

Начинать подшучивать с самого порога ему не хотелось, но вопрос так упрямо и очевидно напрашивался на язык, что воевода не выдержал:

— А как насчет женилки? Уже все в порядке?

Миньке не понадобилось подыскивать достойный ответ. Откуда-то из-за угла выпорхнула растрепанная девчонка, на вид лет семнадцати, не больше, и робко осведомилась:

— Так что, Михал Юрьич, все, что ты повелел, я сполнила. Дале-то как?

— Ну, подсобишь гостям дорогим, — солидным, хоть и ломающимся еще баском, произнес Минька и по-хозяйски шлепнул шмыгнувшую мимо него девку чуть пониже спины.

Та смущенно, но в то же время радостно взвизгнула:

— Сызнова вы, Михал Юрьич, за свое.

— И впрямь отросла, — изумился Славка, провожая ее оценивающим взглядом.

— Ну, ты тут не больно глазами зыркай, — заметил ему Минька. — И вообще на чужой рот каравай не разевай.

С пословицами юный изобретатель был явно не в ладах.

— Да нет, куда там моему караваю до твоего, — сокрушенно вздохнул бывший спецназовец и двинулся следом за князем в просторную горницу, полностью заставленную столами различного размера.

Все они были настолько загромождены различными инструментами и непонятными штуковинами, что пустого места ни на одном из них практически не оставалось. На многочисленных полках тоже чего только не было! Да и на полу валялось всего в избытке, включая даже какие-то мешки. Один из них был открыт, и Константин с удивлением заметил, что тот доверху наполнен странной однородной светловатой массой. Подойдя поближе и зачерпнув из него горсточку, князь обнаружил, что держит в руках самые обычные… древесные опилки.

Впрочем, всему этому друзья не особенно удивились. Гораздо больше их поразил так называемый красный угол, где у доброго христианина всегда находилась божница с одной, а чаще с тремя иконами. Так вот у Миньки там расположился целый иконостас аж на семь икон, ярко освещаемых сразу тремя лампадами.