ЗНАК ВОПРОСА 1995 № 03

Задумывались ли вы когда-нибудь, почему некоторые люди, например индийские факиры, весьма нечувствительны к боли? Оказывается, это можно объяснить влиянием группы веществ, лет двадцать тому назад открытых в мозге. Вещества, названные эндорфинами и энкефалинами, являются природными «глушителями» боли. В 1986 году было обнаружено, что соединения такого рода вырабатываются специальными клетками, известными под названием хромаффинов. Эти клетки, в свою очередь, вырабатываются надпочечниками. Те, у кого надпочечники работают активно, управляемо, как у индийских факиров, способны сами себе делать общую анестезию.

Чтобы помочь остальным, ученые Жаклин Сейген, Джордж Палас и доктор Алон Винни из Иллинойского университета предлагают использовать трансплантанты хромаффинов. Для клинических испытаний исследователи извлекли хромаффиновые клетки из человеческих замороженных надпочечников, взятых у доноров, и ввели их пациентам, страдавшим мучительными болями в результате развития раковых заболеваний. Клетки эти с помощью иглы были трансплантированы в пространство вокруг спинного мозга, в область поясницы. И что же? Клетки оставались в жизнеспособном состоянии довольно длительное время, в течение 11 месяцев они продуцировали обезболивающие вещества, избавляя пациентов от страданий.

В дальнейшем исследователи предполагают помещать имплантируемые клетки в крошечные пластиковые цилиндры с весьма малыми отверстиями в стенках. Через них и будут выходить «убийцы боли» — энкефалины и эндорфины, а сами пластиковые контейнеры из нейтрального материала, не отторгаемого организмом, можно будет весьма просто имплантировать в тело пациента под кожу.

В некоторых случаях удастся вернуться и к секретам индийских факиров. Если помните, некоторое время назад всем известный А. М. Кашпировский участвовал в обезболивании операции, проводившейся по поводу удаления опухоли молочной железы в Киевском рентгенологическом и онкологическом институте. Причем — интересная деталь — сам Кашпировский находился в это время перед телекамерами в московской студии.

…«Глядя на безмятежное, словно бы отдыхающее от забот лицо молодой женщины, никогда не скажешь, что в этот самый момент ее тело кромсает хирургическая сталь», — описывает свои ощущения один из журналистов.

— Такое состояние, словно плывешь, — рассказывала об этом моменте впоследствии сама пациентка. — Нет, сна не было, только как бы легкое опьянение. Грудь точно резиновая, нечувствительная к прикосновениям…

Однако далеко не всегда все проходит столь благополучно. Когда некоторое время спустя тот же Кашпировский потребовал провести обезболивание без лекарств во время операции по коррекции сустава Г. Буровой, у которой была выявлена сильнейшая аллергия к новокаину и другим обезболивающим средствам, «установка» Анатолия Михайловича подействовала далеко не сразу.

Стоило хирургу Филоненко провести небольшой, всего в сантиметр разрез, как в операционной раздался буквально визг:

— Больно!

Еще попытка, и новый крик… Дальнейшее проведение операции становится невозможным.

— Бросаю все к чертовой матери! — в сердцах заявляет Кашпировский. — Устал. Поднимаю руки. Ухожу.

И действительно, уходит — оператор программы «Взгляд» ошарашенно снимает вытянутые от удивления лица оставшихся. Нервы у второго хирурга Майко не выдерживают: он вкалывает в пятку пациентки обезболивающее.

«Испортил ногу!» — коршуном налетел на него Кашпировский, бросившийся назад к операционному столу. Он с размаху шлепает больную по ноге:

— Резать!!!

С этого мгновения и до конца операции, длившейся 45 минут, он уже владел ситуацией. В самый критический момент, когда хирург стал выделять сустав, оперируемая даже разговорилась:

— О, как мне теперь хорошо! — с неожиданно мечтательной интонацией замечает она.

Но вот сустав обнажен, хирург берет в руки долото. Сейчас начнет рубить надкостницу.

— Галочка, какие туфли будем носить — итальянские или французские? — заливается соловьем Кашпировский. И в это время его рука, лежавшая на колене пациентки, резко дергается — это хирург ударил долотом по кости. Однако пациентка даже не поморщилась.

— Все равно какие, лишь бы в них не больно было ходить, — спокойно отвечает она на заданный вопрос.

Болезненной реакции не было, даже когда ей в ступню загнали стальную спицу. И наутро после операции больная встретила Кашпировского улыбаясь. И когда извлекали спицу, тоже обошлись без местной анестезии, хотя Кашпировского в тот день в больнице и даже в городе уже не было — улетел в Алма-Ату…

Значит, дело не только и, возможно, не столько в нем, сколько в скрытых силах самого организма. Каждый из нас может стать сам себе Кашпировским, укротить боль. Только вот как этого добиться?