Знахарь. Проявление силы

— Чушь. — Отмахнулась Ольга. — Ты, конечно, можешь говорить, что сделал это в соответствии с лекарской клятвой, но мы прекрасно понимаем, что все несколько иначе.

— Возражу, я поступил в соответствии с клятвой и никак иначе, я вообще не знал, что это ваша дочь умирает. — Твердо ответил я. — Если вы думаете, что я сделал это ради финансовой выгоды, то на вашем месте сейчас сидели бы не вы, а ваш муж, что благодарил бы меня некой суммой.

— Редко встретишь такую черту как благородство даже среди представителей «Великих семей». — Отметила, Ольга, мягко улыбнувшись. — Похвально наблюдать, что семья Стариновых умеет поступать так, несмотря на изменившийся статус.

— Зачем это разговор?

— Ты хочешь статус основателя?

— Хочу. — Честно ответил я. — Но просить вас содействовать не буду.

— Гордый.

— Это называется самоуважением, тонкая грань.

— Согласна. А ты умен для своих лет. Даже несколько обидно, что моя дочь встретила Потемкина, а не тебя. Это все лирика… Итак, Вениамин, что ты хочешь?

— Я не буду просить помощи. Боюсь что этот разговор с самого начала бессмыслен. — Несколько резко отметил я. — Если я у вас что-то попрошу, пусть и в благодарность, в будущем мне придется выполнять уже вашу просьбу. Не самая приятная перспектива.

— Это бизнес, но не могу не отметить, что твое желание оставаться независимым похвально. Компания, личный боевой отряд, невеста императорских корней… Пусть и не все заслуги принадлежат исключительно тебе, но ты сделал очень и очень многое чтобы сохранить наследие своей семьи, без помощи извне.

— Меня волнует другое. Вы понимаете что эта ситуация может плохо кончится. — Перевел я тему разговора. — Семьи Белоусовых и Потемкиных издавна имеют череды конфликтов.

— А каким ты видишь мирный исход из ситуации.

Какой каверзный вопрос, впрочем, я долго вчера размышлял на сон грядущий, потому и сформулировал ответ:

— Выход Петра Потемкина из состава рода и основание семьи через брак с вашей дочерью. Если данная семья останется связующим звеном между двумя великим родами, это может только ухудшить отношения. Да и давление на его представителей будет колоссальным…

— Да, Вениамин. Именно к такому решению пришли мой муж и Николай Потемкин. Только вот статус семьи еще придется заслужить…

— Если это все тогда я пойду. Для меня было важно, чтобы не было войны. — Поднялся я из-за столика.

— Странно ты ведешь переговоры. Впрочем, сейчас ты прав, я выполнила оговоренное условие.

— На том и закончим. До встречи, госпожа Белоусова. — Кивнув женщине, я неспешно направился на выход из заведения.

Великим семьям как я посмотрю прекрасно известна моя деятельность, впрочем они только наблюдают, ну и пусть, главное чтобы не вмешивались… Пойду на тренировку, этот разговор как я полагаю был просто знакомством. Будущее еще не определено, чтобы быть точно уверенным, что на меня ни у кого нет личных планов. Ну, мы это еще посмотрим… Впрочем, сейчас меня больше заботят личные тренировки.

Тренировка прошла как обычно после чего я отправился к морю… Хотелось просто побыть со своими мыслями наедине. Вот только не дают…

— Снова в центре событий, Старинов?! — подойдя сел рядом Михаил.

— И тебе доброго вечера, Морозов. Что хотел? Ты же у нас наблюдатель, если я не ошибаюсь.

— Значит, понял…

— Это было слишком просто, информация была доступна еще на момент поступления. Повторяю вопрос: чего тебе надо?

— Слышал, у тебя с Чернозубовыми конфликт был…

— Даже не надейся. — Сразу отрезал я.

— Выставляешь условия? — с угрозой переспросил Михаил.

— Именно. Семья Морозовых в этой ситуации вообще никто. Так что можешь даже не пытаться. Вам сил не хватит. Девять мастеров для «Великой» семьи… это даже не солидно.

— А если все-таки попробуем?

— Дело ваше, но я бы не советовал, иначе информация утечет и после боя с моими силами Морозовым придется отбиваться уже от бойцов других семей. — Сухо ответил я. — Впрочем, развязывать конфликт подобного уровня не в твоей компетенции. Ты не наследник рода.

— Наглый ублюдок… Возомнил себя…

Возникшая возле него Виолетта оказалась для Михаила неожиданностью, а ее техника «лезвия ветра» что касалась его шеи выше кадыка, говорила о том, что кое-кто зарвался, что и пояснила Железкова:

— Не смей оскорблять моего жениха в моем присутствии!

— Жениха? — не подал вида Морозов о том, что напуган. — Вот значит как, значит, старик Старинов все еще жив. Иначе бы Железковы никогда не согласились на такую неравную помолвку.

— Осторожно, мальчик, когда-то я тебя уже послала, ты помнишь причины. — Весело улыбнулась Виолетта. — Впрочем, это уже третий раз, когда тебе отказывают, предпочтя Старинова. Сначала была Седых, потом я, а последней Уайт, что сломала тебе руку, когда узнала тебя таким, какой ты есть. Кто же знал, что ты опоишь ее афродизиаком…

— Откуда? — неожиданно лицо Михаила стало серым как пепел, — Ирис об этом не помнит.

— Исчезни. — Коротко приказала Виолетта, убрав технику.