Знахарь. Шаг в бурю

Франция уже почти захвачена. Бои идут уже в Париже, хотя южные области страны всё ещё сопротивляются и пытаются прорвать окружение столицы. Бельгия собиралась поддержать Францию, но их операция по ударам в тылы немцев провалилась, как итог, граница страны прорвана. Дания, Швеция и Норвегия спешно стягивают войска к Копенгагену… Наши в Калининграде тоже зашевелились на фоне такой обстановки, большая часть Северного флота сейчас стягивает к базам. Недовольство проявляет только Финляндия, хотя её никто и не слушает.

— Заходим на посадку, — уведомил нас пилот.

— Ура, неужели долетели?! — радостно откликнулась Нуо, пристёгиваясь, и посмотрела в иллюминатор. — Точно прилетели!

Что-то сильно она радостная, хотя вижу что это напускное… Почему бывшая императрица рискнула вызвать меня сюда в срочном порядке? Впрочем, ладно, планировал я слетать в Китай по нескольким вопросам. Но всё равно неприятно.

Самолёт, тем временем, начал тормозить, несколько раз ощутимо тряхнуло, а после мы покатились по полосе. Убирая ноутбук в рюкзак, я восстановил в памяти темы для обсуждения и лишь удовлетворённо кивнул.

— Опять ты думаешь… — протянула Нуо, — Веня, почему нас так неожиданно пригласили?

— Не знаю. Повторяю уже в пятый раз.

— Так, не злись. Злостью проблем не решить, — подняла руки вверх китаянка. — Лишние эмоции опасны в политических играх.

— Послушай жену, глава, мудрые вещи говорит, — заметил Барс, смотря в иллюминатор. — Нас встречают.

Наконец, самолёт остановился и пилот открыл двери, подхватив свою сумку, я вышел из самолёта и увидел встречающую нас делегацию с гербом императорской семьи Циан.

— Ли Си Цин, рад вас видеть, — увидел переводчика встречающего нас — единственного человека, кого знал из всех собравшихся.

— Рад вас снова видеть Вениамин, прошу в машину. Мы отправляемся в Пурпурный запретный город.

— А есть другие?

— В зависимости от того, где желает быть император Шунь, — ответил он мне. — Добро пожаловать домой, Циан Нуо.

— Старинова Нуо, — поправила его китаянка. — Согласна, звучит не очень.

— Приношу свои извинения, — низко поклонился переводчик.

— Извинения приняты, — не без некого садистского удовольствия ответила Нуо, приветливо улыбнувшись.

— Барс, — протянул руку переводчику мастер. — Рад видеть.

— Мне приятно, — несколько расслабился, Ли Си Цин, пожимая ему руку.

После чего мы загрузились в лимузин премиум-класса местного производства, хотя никаких знаков марки я не заметил. А затем неспешно выехали из аэропорта в известном направлении.

Следует быть предельно бдительным и постараться не проиграть на этом поле боя.

Сидя за столом, Ева в задумчивости крошила печенье. Ирис, сидя напротив, некоторое время понаблюдав, проговорила:

— Съешь уже, чего мучаешь!

— Вернулась к своему холодному отношению, — заметила Ева улыбнувшись. — А вчера буквально расцвела…

— Ничего подобного, — не сумев скрыть смущение, британка залилась густой краской и поджала губы.

— Это нормально, когда действительно любишь, — без улыбки ответила ей Ева и, наконец, сунула печенье в рот, принявшись быстро жевать.

Ирис достала телефон, быстро глянула графики цен на бирже и лишь устало вздохнула. Ева, дожевав, посмотрела на неё и улыбнулась:

— На фоне царящей мировой катастрофы, всё не так уж и плохо, не находишь?

— Надолго ли?!

— Сложный вопрос, — пожала Ева плечами. — Даже объективный ответ дать не могу.

Раздавшийся телефонный звонок оторвал Старинову от обеда, приняв вызов, она некоторое время слушала, а после ответила:

— Хорошо, скоро прибуду. Постарайтесь их там задержать. Встретимся на месте.

— Что-то случилось? — спросила Ирис.

— Да, те, кто получил немного власти, наглеют, — ответила ей Ева и тут же позвонила Шаману. — Здравствуйте, Геннадий. Можете выделить машину с парочкой бойцов чтобы съездить в Северный? Можете? Спасибо, буду ждать.

— Съездить с тобой?

— Поехали, — ответила Ева, принявшись убирать со стола. — Заодно заглянём в школу.

Кивнув, Ирис, присоединилась к уборке, а через десять минут они вышли к броневику. Философ, посмотрев на их сосредоточенные лица, не стал лезть с расспросами и, выехав из города, повёл бронеавтомобиль по трассе к базе гвардии.

— Куда нам? — спросил он, когда въехали в село.

— К школе, Философ, там должно быть столпотворение, — ответила Ева, копаясь в переписке со старыми подругами. — Опека обнаглела…

— В чём именно?

— Умерла учительница, остался муж с пятью детьми, и на него написали заявление на то, что он не исполняет родительские обязанности. Причём сделала это сестра умершей…

— И чего она добивается?

— Хочет получить свою часть наследства. По крайней мере, мне так сказали.

— Нет слов. Цензурных, — поджала губы Ирис.

Наконец, броневик остановился, и девушки вышли из машины, сразу направившись к дому. Философ и Крот держались в отдалении, наблюдая за столпотворением, здесь также были и дети, прибежавшие из школы посмотреть на происходящее.

— Что значит забрать?! На каких основаниях?! — кричал мужчина.

— Детей поместят в реабилитационный центр, до дальнейшего разбирательства…

— Папа! Пустите!