Знакомство

В разгар обсуждения, подошла Ирина и закрыла мне глаза ладошками. Хохочет за спиной, требует имя своё назвать! – Серёжа покачал головой. – Нелепейшая ситуация! Я с трудом отлепил её пальцы от лица. Она ничуть не смутилась, без приглашения уселась на свободный стул. Юрист свернул встречу. Я пошёл его проводить, извинения принёс. Уже уходя, он всё же вернулся ко мне и дал совет: «Молодой человек, не знаю, зачем я вам это говорю, но… научитесь разделять дело и развлечения!» Предупредил, что суд мы вряд ли выиграем, надо брать отступные, пока дают. Распрощался и ушёл.

Я вернулся к столику, а Николаю уже не до юридических споров – все глаза проглядел на Ирину.

Когда представлял их друг другу, вдруг понял, что имени её не помню. Она пальчиком погрозила и засмеялась, а взгляд был тот же, что и в первую встречу. Получилось, что я опять её то ли унизил, то ли оскорбил. – Он остановился. – Иди сюда! – Расстегнул свою куртку и стянул с моих рук перчатки. – Толкай ладошки под мышки. – Запахнул на мне полы своей куртки и обнял. – Из бара они ушли вместе и через полгода расписались. Ручки отогреются, пойдём домой. Дай и губки, погрею…

«Нет, так нельзя! Нельзя мне вспоминать наши поцелуи! Что там было дальше? Дальше мы пошли домой».

Серёжа свернул на дорожку, ведущую к выходу из парка.

– Ирина объявила о разводе в тот же вечер, как Николай вернулся из Чехии и рассказал, что случилось в клубе. Сказала, что поскольку Николай дружка лишился, а в бизнесе ничего из себя не представляет, то смотреть, как он разваливает дело, она не собирается и поэтому сама будет управлять бизнесом. Ну, а позже, когда узнала, что я отказался от управления их финансами, объявила, что намерена с ним судиться.

– И что же хочет Николай?

– Просит помочь.

– Неужели вернуть всё на свои места?!

Сергей, искоса взглянул на меня, и усмехнулся.

– Просит порекомендовать хорошего юриста. Он уверен, что как только Ирина узнает, что юрист от меня, то судиться не станет и согласится на условия Николая.

Николай проснулся вечером, часов в девять, хмурясь и пряча глаза, принёс извинения, на моё предложение поужинать, ответил отказом, но согласился выпить кофе. Эльза уже ушла домой, поэтому Серёжа сам взялся варить кофе, и я оставила их на кухне вдвоём.

Уютно забравшись с ногами в кресло, я решила пошарить в поисковике и отметить себе те музеи и театры, которые хотела бы посетить в Париже. Паша смотрел хоккей по телевизору и, когда я пришла, приглушил звук.

– Что у них произошло, не знаешь?

– Знаю.

Не дождавшись продолжения, он недовольно засопел и переспросил:

– И что?

– Паша, вопрос не по адресу. Задай его Серёже.

– Понял. А на вопрос, почему ты запретила Эльзе вызвать полицию, ответишь?

– Причин несколько. Николай – иностранец. Николай – русский иностранец. Он был пьян. Он устроил дебош. Его ждали крупные неприятности, вызови мы полицию. А поскольку Николай знакомый Серёжи, а Серёжа тоже иностранец и тоже русский, то неприятности могли коснуться и Серёжи.

– А если бы он ударил тебя? Пьяный за себя не отвечает, к тому же, как я понял, он не испытывает к тебе трепетных чувств.

Я равнодушно пожала плечами, давая понять о малой вероятности его предположения.

– Мааленькая. – Протянул Паша первый слог моего нового, с лёгкой руки Серёжи, имени, прищурил глаза и демонстративно смерил меня взглядом. – Кто ты? Не успела появиться, как рассорила многолетних друзей. Маше чем-то насолила. Чем ты Машу обидела, а, Маленькая?

Расслабленный моей стряпнёй, Паша забыл мудрые наущения Маши насчёт меня, но теперь вспомнил. Я засмеялась.

– Так опять вопрос не по адресу, Паша! Ты бы у Маши и спросил.

– А я спрошу!

Я опять засмеялась, а он взял телефон и, косясь на меня сверкающим глазом, вышел из гостиной.

Не знаю, что Паше наговорила Маша, или, может быть, Серёжа ответил на его вопросы, но через неделю, к моменту неожиданной для меня поездки в Альпы, Паша не просто перестал коситься на меня, он принёс шутливую присягу, поклявшись отныне служить мне.

– Сергей Михалыч, ты не обижайся, я тебе очень благодарен, но теперь я служу Маленькой! – Взъерошив волосы мясистой пятернёй, Пашка нагловато ухмыльнулся.

И лукавые глаза, и курносый нос, с неизвестно откуда взявшимися среди серости зимы конопушками, да и вся его белобрысая физиономия, вместе с этой защитной ухмылкой, были очень симпатичны. Я рассмеялась и, вслед за ним, ещё раз взъерошила его волосы.

– Маленькая, я не понял, ты выразила согласие или отказала мне?

Я наклонилась, поцеловала его в щёку и заглянула в глаза.

– Теперь стало понятнее, Паша?

Лицо Паши преобразилось – взгляд на несколько секунд сделался растерянным, губы растянулись в глуповатую улыбку, обнаружив беззащитность детдомовского подростка перед лаской. Быстро овладев собой, он вновь нагловато ухмыльнулся и ткнул пальцем себе в другую щёку.

– Давай ещё вот сюда, для симметрии, а то вдруг окривею. – И испугался своей просьбы, вновь на секунду обнаружив в себе подростка.

Я поцеловала в указанное место.