Знамение змиево

– Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! – нараспев произнёс Воята. – Коли ты женского пола – то будь Марья. – Он с трудом удержался от улыбки, но требовалось всё проделать как положено. – А коли мужеского – то будь Иван!

Тёмушка подала ему приготовленный новый платок, льняной и белый, как пёрышко из ангелова крыла. Воята подбросил его – взвился ветер, подхватил платочек и унёс ввысь.

В ответ донёсся глубокий, мощный вздох тёплого летнего ветра.

Подняв голову, Воята искал платочек взглядом, но видел только белые полотнища облаков. Улетел его второй «ангел». Вот у него и двое крестников. Почти как у настоящего попа, хотя до этого звания ему ещё далеко. Но если когда-нибудь владыка Мартирий всё же сочтёт его достойным, Воята знал, что учить людей будет тому же, что не дало пропасть ему самому. И будет то учение простое.

Уповай на Господа и делай добро.

Послесловие автора

Этот роман у меня идёт вне циклов и не имеет связи ни с чем, что я писала раньше. Замысел возник в немалой мере случайно (притом что случайные идеи, как известно, никогда не приходят в случайные головы). Года три назад прочла я роман-фэнтези «Под маятником солнца» от автора Джаннетт Инг. Суть была в том, что некий священник уехал в Эльфляндию с целью крестить народ эльфов, там сгинул, за ним поехала его сестра, и вот она там среди эльфов приключается. Роман наводит на размышления, а есть ли у эльфов вообще душа, ради которой их стоило бы крестить. Далее в воображении моём возник отважный отец Елпидифор, задумавший крестить домовых и леших. И понеслась… Сначала я обдумала вопрос, возможно ли это технически, то есть опять же, имеется ли у леших душа, и откуда они взялись. Однозначно на этот вопрос ответить нельзя, так как традиция предлагает разные ответы – легенды, возникшие в разное время и в разных источниках.

Собственно языческая точка зрения в том, что все природные духи – это бывшие люди, неудачно умершие или неправильно погребённые, не дожившие свой срок, не вступившие в брак, словом, отклонившиеся от обычного пути, что помешало им уйти на тот свет, и теперь они продолжают своё существование в виде духов, хозяев разных природных объектов. В науке хорошо известно мнение, согласно которому нерасчленимое множество духов, вредоносных и благодетельных, связанных по происхождению с душами умерших людей, и составляют самую архаичную основу народной демонологии. То есть все стихийные духи, хозяева рек и полей, происходят от умерших людей.

Позже, под влиянием книжных христианских легенд, возникли ещё несколько версий происхождения домовых и леших:

– из числа падших ангелов, соратников Сатаны в его бунте, сброшенных архангелом Михаилом на землю и рассеявшихся по ней (в это число включаются сами языческие боги);

– из «тайных детей Адама», спрятанных от Бога;

– от усилий чёрта, который создавал себе помощников, высекая из камня искры или рассеивая капли воды.

Пока я об этом думала и читала источники, у меня сложился целый план, мало похожий на изначальную идею (но это бывает сплошь и рядом). В итоге роман начал развиваться как своеобразный «Антивий»: мой герой, поповский сын Воята, оказался поставлен почти в те же условия, как Хома Брут, но если последний погиб, потому что испугался, значит, смелость в этой ситуации может героя спасти. Фольклорный источник прямо так и говорит (устами святого Николая): «Евангелие читай и ничего не бойся». Некоторые сцены в разных местах моего романа идут как прямая отсылка к «Вию», начальнику русских ужасов. Избежать этого сложно, поскольку фольклорный материал на всех один – для меня и для Гоголя.