Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник)

– Высокая и стройная, по-моему, – но точно я не знаю. Кимоно было расшито драконами.

– Да, да, вы правы, именно драконами.

Пуаро помолчал, потом пробормотал себе под нос: «Не понимаю. Ничего не понимаю. В этом нет никакого смысла». И наконец сказал, подняв глаза:

– Не смею вас больше задерживать, мадемуазель.

– Правда? – Было видно, что мисс Дебенхэм удивилась, но быстро встала. Уже в дверях она заколебалась, а потом вернулась назад.

– Эта шведская дама – Олссон, кажется, – она очень нервничает. Говорит, что вы сказали ей, что она была последней, кто видел убитого живым. Мне кажется, она думает, что из-за этого вы ее подозреваете. Я могу сказать ей, что она ошибается? Понимаете, она такой человек, что мухи не обидит.

Мисс Дебенхэм произнесла все это с легкой улыбкой.

– А во сколько она пошла за аспирином к миссис Хаббард?

– Где-то в половине одиннадцатого.

– И сколько времени ее не было?

– Минут пять.

– А больше она не выходила из купе?

– Нет.

Пуаро повернулся к доктору:

– Рэтчетта могли убить так рано?

Доктор отрицательно покачал головой.

– Тогда, я думаю, мадемуазель, вы вполне можете успокоить вашу знакомую.

– Благодарю вас, – улыбнулась женщина улыбкой, полной сочувствия. – Знаете, она действительно как овца – когда разволнуется, то начинает блеять.

И с этими словами мисс Дебенхэм вышла из вагона-ресторана.

Глава 12

Показания немецкой горничной княгини

Mесье Бук с любопытством смотрел на своего друга.

– Я не совсем понимаю вас, mon vieux. Вы пытались что-то сделать, но что именно?

– Я искал уязвимое место.

– Уязвимое место?

– Да, в панцире самообладания этой молодой леди. Я пытался пробиться сквозь ее sangfroid [56]. Удалось ли мне это? Не знаю. Знаю только одно – она совсем не ожидала, что я подойду к решению проблемы с этой стороны.

– Вы ее подозреваете, – медленно проговорил месье Бук. – Но почему? Она кажется очаровательной молодой женщиной – последним человеком в мире, кто мог быть замешан в подобном преступлении.

– Совершенно с вами согласен, – вмешался доктор Константин. – Она женщина очень хладнокровная и начисто лишена эмоций. Она не будет тыкать человека ножом – скорее засудит его.

– Вы оба должны избавиться от уверенности, что это случайное и неподготовленное преступление, – вздохнул сыщик. – А что касается причин, по которым я подозреваю мисс Дебенхэм, то их по крайней мере две. Первая – это то, что я случайно услышал и о чем вы еще не знаете.

И он рассказал им об обмене странными фразами, которые случайно слышал по пути из Алеппо.

– Это действительно довольно любопытно, – заметил месье Бук после того, как Пуаро закончил. – Но этому разговору надо найти какое-то объяснение. Если он значит именно то, о чем вы подумали, то тогда они оба участвуют в деле – и она, и надутый англичанин.

Пуаро согласно кивнул.

– И это то, что не подтверждается существующими фактами, – добавил он. – Ведь если они оба в деле, то мы можем ожидать, что каждый из них подтвердит алиби другого. А разве это так? Нет – этого не происходит. Алиби мисс Дебенхэм подтверждает дама из Швеции, которую та никогда в жизни до этого не видела, а алиби полковника Арбэтнота подтверждает Маккуин, секретарь убитого. Нет, такое решение нашей задачи кажется мне слишком простым.

– Но вы сказали, что у вас есть еще одна причина для подозрений, – напомнил ему месье Бук.

Пуаро улыбнулся:

– Ах, это! Сие есть уже чистая психология. Я спросил себя, могла ли мисс Дебенхэм спланировать такое убийство? Уверен, что за всем этим стоит холодный, расчетливый и дальновидный ум. Мисс Дебенхэм полностью отвечает этим требованиям.

Месье Бук покачал головой:

– Думаю, что вы ошибаетесь, друг мой. Я совсем не вижу эту молодую англичанку в роли преступницы.

– Ну, хорошо. – Пуаро взял в руки последний паспорт. – Давайте перейдем к последнему человеку в нашем списке: Хильдегарда Шмидт, немецкая горничная мадам княгини.

Вызванная официантом, Хильдегарда Шмидт появилась в вагоне и в почтительном ожидании остановилась у стола. Пуаро жестом предложил ей сесть. Женщина так и сделала и, спокойно сложив руки на коленях, стала ждать, когда маленький бельгиец начнет задавать свои вопросы. Она казалась совершенно безмятежным существом – достойным всяческого уважения и не слишком блещущим умом.

Методы беседы Пуаро с Хильдегардой Шмидт были прямо противоположны тем, которые он использовал в беседе с мисс Дебенхэм. Он был сама доброта и предупредительность, и ему удалось полностью успокоить горничную. После этого он попросил ее написать свое полное имя и адрес и постепенно перешел к своим вопросам.

Беседа велась на немецком языке.

– Мы хотим узнать как можно больше о том, что произошло сегодня ночью, – сказал сыщик. – Мы знаем, что вы не можете рассказать нам многое из того, что касается самого преступления; однако вы могли увидеть или услышать что-то, что вам самой кажется не стоящим внимания, но что очень важно для нас. Вы меня понимаете?