Знаменитый сыщик Калле Блюмквист играет

И полез дальше.

– Что же ты там будешь делать? – спросил дядя Эйнар.

– Смотреть картинки, – ответил Сикстен.

Теперь дядя Эйнар уже не сиял. Он нетерпеливо шагал взад-вперёд.

– Эй, ты, наверху! – крикнул он через минуту. – Хочешь заработать крону?

Сикстен выглянул в люк.

– Ещё бы! А как?

– Сбегай в магазин на площади, купи мне пачку сигарет!

– С удовольствием, – сказал Сикстен и съехал вниз.

Дядя Эйнар вручил ему пять крон, Сикстен припустился бежать и исчез. Дядя Эйнар просиял больше прежнего.

Тут в люк высунул голову Бенка. Симпатяга Бенка с белобрысыми курчавыми волосами и курносым носом. У кого хватило бы сердца ругаться при виде такого славного парня? А вот дядя Эйнар выругался, да ещё как!

Вскоре вернулся Сикстен. В руке он держал большой кулёк. Он отдал дяде Эйнару сигареты и крикнул Алым:

– Во, ребята, я купил у Евы-Лоттиного папы булок на целую крону, а он никогда не жадничает. Еды у нас теперь хватит на весь день, и домой идти не придётся.

Тут дядя Эйнар выругался ещё более замысловато и большими шагами пошёл прочь.

Алые розы продолжали рассматривать журналы, играть в пинг-понг и съезжать по верёвке. Они уписывали булки за обе щёки, и их ничуть не беспокоило, что Белые розы блистают своим отсутствием.

– Вам не кажется, что у этого чудака не все дома? – спросил Сикстен, когда дядя Эйнар в четвёртый раз появился около булочной. – И чего он носится, словно курица с яйцом? Неужели ничем полезным нельзя заняться?

Шли часы. Алые всё играли в пинг-понг, листали журналы, съезжали по верёвке, поглощали булки, и их ни капельки не беспокоило, что Белые розы всё не появляются.

15

Темно, всюду темно! Лишь изредка через какую-нибудь щель вдруг пробьётся тоненький луч света. Но карманный фонарик ещё горит. Без него пришлось бы худо. Нелегко пробираться подземными переходами. Дорогу то и дело загораживают большие камни; сыро, скользко и холодно. Неужели придётся провести здесь ночь, и не одну?

Ева-Лотта, Андерс и Калле держатся за руки. Свет фонаря падает на сырые, заплесневелые стены.

– Каково было беднягам, которые сидели здесь раньше! – заговорила Ева-Лотта. – И наверное, по многу лет!

– Им хоть есть давали, – проворчал Андерс.

От одной булочки долго сыт не будешь, и он очень проголодался. Небось дома сейчас обедают…

– У нас сегодня на обед фрикадельки, – мечтательно вздохнула Ева-Лотта.

Калле молчит. Он зол на себя за то, что вообще связался с этой работой сыщика. Сидели бы они теперь дома на чердаке, воевали бы с Алыми, кушали фрикадельки, катались бы на велосипеде, купались и мало ли что ещё! А вместо этого они бредут здесь в темноте, и даже страшно подумать, что их ожидает…

– Уж лучше пойдём обратно, к старому месту, – предложила Ева-Лотта. – Нового ничего не увидим, дальше будет всё то же. Везде одинаково темно и противно.

– Давайте хоть дойдём до конца этого перехода, а потом вернёмся, – возразил Андерс.

Ева-Лотта ошиблась: не везде их ожидало одно и то же. Этот переход кончался лестницей. А лестницы обычно соединяют между собой этажи!

Андерс, Калле и Ева-Лотта стоят и молча смотрят на узкую винтовую лесенку, ступени которой стёрты множеством ног. Они не верят своим глазам. Калле взлетает наверх, светя себе фонариком. Но лестница кончается тупиком. Вход в подземелье заколочен, а значит, и выхода нет… Калле готов головой пробить эти доски, так, чтобы щепки полетели.

– Мы должны, должны выйти! – кричит вне себя Андерс. – Я больше не могу! – Он поднимает большой камень. Калле помогает ему. – …три, четыре! – командует Андерс.

Удар! Дерево трещит. Ещё разок!

– Вот увидишь, Калле, мы пробьёмся! – Андерс чуть не плачет.

В последний раз, изо всех сил… Трах! Щепки летят во все стороны. Отбросить мусор с пути легко. Андерс высовывает голову в отверстие и радостно вопит. Лестница ведёт на первый этаж развалин!

– Калле, Ева-Лотта, за мной! – зовёт он.

И вот уже все трое стоят и, как на чудо, смотрят на свет, на солнце…

Ева-Лотта бросается к окну. Там, внизу, раскинулся городок. Видно речку, водонапорную башню, церковь. А вон, вдали, красная крыша булочной. Тут Ева-Лотта припадает к стене и не сдерживаясь громко плачет.

«Ох и чудные эти девчонки, – переглядываются Калле и Андерс. – В подземелье так она не ревела, а теперь, когда уже всё позади, брызжет, что твой фонтан».

К этому времени Алые розы уже просмотрели все журналы и досыта наигрались в пинг-понг. К тому же в Прериях скоро должен начаться футбольный матч.

– Да ну их, надоело ждать! – говорит Сикстен. – Они, наверное, в Америку эмигрировали.

Пошли!

Все трое съезжают по верёвке и переправляются через речку по мостику Евы-Лотты. Дяде Эйнару наконец представляется возможность, которой он так долго ждал.

В двухстах метрах от булочной стоит на улице чёрный блестящий «вольво». В нём сидят двое мужчин, нетерпеливые и раздражённые. Они долго сидели на жаре. Часы ползли, и через равные промежутки времени появлялся их старый друг Эйнар и рапортовал:

– Щенки всё ещё там! Что же я, по-вашему, должен делать? Не могу же я свернуть им шеи, как бы мне этого ни хотелось!