Знание и Мудрость

исключительно ею. Речь шла о том, чтобы со всей возможной спешностью, критикуя без всякого снисхождения "современные" ошибки, восстановить ценность рассудка. Такое предприятие, конечно же, имело большое значение для культуры, но не создавало само по себе "философии культуры". Думаю, однако, что Маритен не смог бы сделать этого впоследствии, если бы не был предварительно в течение долгого времени вовлечен в столь бескорыстное метафизическое исследование. Вопреки тому, что говорят или думают некоторые интеллектуалы-католики, именно метафизика Маритена является сердцевиной его "гуманизма"; пусть, между прочим, возьмут на себя труд рассмотреть под этим углом имеющиеся в данной книге разъяснения по поводу значения понятия природы применительно к человеку и относительно понятия

порядка.

Но человеческая культура, или цивилизация, образуется не из

одних естественных факторов, и нет необходимости быть христианином, чтобы это заметить: столкновение, переплетение или конфликт "культурного" и "религиозного" - это явление имело место во все времена и в любом климате. К этому всеобщему явлению, в коем одном содержится знак божественной воли, проходящей сквозь космос и историю, в наше время прибавилось и частное явление - замешательство, испытываемое христианами перед лицом резкого изменения характера цивилизации:

средневековое христианство окончательно разложилось, и ничто не могло его возродить, надо было, не жертвуя ни одним из его незыблемых принципов, найти новый стиль отношений между духовным и светским. Как признал Жак Маритен, его размышления в этом направлении "были в большей своей части вызваны практическим положением христиан - их земными трудностями и их светскими обязанностями - в современном обществе и стремлением открыть и разработать такие принципы интеллекта, которые позволили бы решить эту проблему". Недавние события показали, что сегодня это стремление необходимо как никогда*'.

Положения, высказанные в 1930 г., разумеется, потребовали уточнений, развития, а также более конкретного применения. Все это нашло себе место в многочисленных трудах и очерках

последующих лет.

"Религия и культура II" была вначале частично опубликована в одном из первых номеров журнала "Esprit""'(январь 1933 г.), а затем полностью в сборнике "Спорные вопросы" (т. XI "О вре-

37

менном порядке и о свободе"), где эта работа была представлена вместе с двумя другими очерками: "Философия свободы" и "Об очищении средств". Здесь впервые увидели свет или получили уточнение несколько тем, которые спустя три года были развернуты со всей их взрывной силой в "Интегральном гуманизме".

Жак Маритен создал ряд работ, более завершенных и более известных, чем "Религия и культура". Но именно в этой работе его мысль,·обращенная к читателю, излучает вдохновение, и среди большого числа великолепных страниц, которыми мы столь обязаны ему, не знаю, можно ли найти что-то более совершенное, чем те места, которые касаются "бедных земных средств" или "соблазна истории". Будьте добры, не обманитесь: его речь кажется такой легкой лишь потому, что за ней стоят долгое и требовательное размышление, интеллектуальная строгость, столь высокая, чтобы уметь остаться незаметной, и исполненное глубокого смысла молчаливое созерцание.

Публикуя первый из этих двух очерков как "спорный вопрос", философ хотел показать, что его взгляды не кажутся ему гипотетическими. "Но они, - прибавляет он, - зачастую практически неизвестны, а между тем, уместно констатировать, что нет никого, кто не обсуждал бы эти темы". Положение дел не изменилось и спустя сорок лет. Казалось, что путаница в умах по поводу этих проблем даже усугубилась. Но имеют ли поборники "культурной революции" четкое представление о мысли Жака Маритена? Именно для того, чтобы предоставить современному мышлению достойный обсуждения материал, "Религия и культура" выносится на суд самой широкой публики.

АнриБарс, 1968

ВВЕДЕНИЕ АВТОРА к изданию 1946 г.

Эта небольшая работа представляет собой расширенный текст лекции, прочитанной во Фрибуре, в Швейцарии, более пятнадцати лет тому назад. Это было время, когда автор, первые работы которого носили преимущественно умозрительный характер, начал заниматься философскими проблемами политики. Тогда он вместе

со своими друзьями мечтал основать "Общество философии культуры", но так его до сих пор и не создал. Перечитывая эти страницы, он видит, что на них в зародыше присутствуют многие темы, которые он намеревался рассмотреть и развить позднее. Ведь спор о духовном и временном неразрывно связан с философией политики, с философией культуры, а также и с философией истории с тех пор, как Иисус Христос провозгласил принцип разделения на Кесарево и Божие, который и поныне являет нам богатство своих

возможностей и требований.

Сегодня перед лицом мира, несущего в себе столько же угроз,