Знание-сила, 1998 № 01 (847)

Крутой.

Из уголовного. Соблазнительно проследить связь, во-первых, с глаголом «крутиться», «крутить», имеющим множество значений — от «воровать» до «задерживать», «арестовывать», «лгать» и т. д., и во-вторых, с существительным «бугор» (начальник, глава преступной группировки). Было: резкий, чрезмерно сильный. Стало: отличный, страшновато-величественный, подавляющий, высококачественный... Вот бы вывести архетип примитивной религии, которую общество не осознает, но развивает! Крутизна и бугор — культовое место, имеющее власть над простершейся передним долиной.

Отвязный.

Придурковато-свободный, расслабленно- раскрепощенный, чудаковатый, веселый, непредсказуемый, надоедливый... В лагерном «отвязанный» характеризует «отвязавшегося» от своих авторитетов. Полная противоположность «упертому». Следует подчеркнуть незагруженность «отвязного» какой-либо идеологией, тогда как «упертый» обязательно отстаивает что-либо с пеной у рта и переубедить себя не дает. «Отвязному», наоборот, все «до фени».

Отношение общества к предпринимателям остается амбивалентным. В принципе, изменения оцениваются довольно высоко, позитивно: открытие границ, контакты с Западом, развитие частного, особенно мелкого сектора. И легализация частной собственности. С другой стороны, фигура предпринимателя вызывает скрытую напряженность; около 70 процентов опрошенных считают их, без сомнения, активными, но — жуликами, прохиндеями.

Это не может не отражаться на самих предпринимателях и вызывает у многих чрезвычайные внутренние напряжения. Ведь они — плоть от плоти этого общества и порой действуют, внутренне сопротивляясь рыночному поведению. Директор крупного завода — он же был раньше у себя король, о деньгах не думал, сам себя уважал и его все уважали; а теперь он вынужден торговать, вести себя так, как он никогда не хотел, не ценил. Ученые особенно часто говорят, что занялись бизнесом, чтобы обеспечить свою лабораторию, исследование, и только потом втянулись, отошли от прежних дел. На фокус-группах (особый вид глубокого социально-психологического исследования) они очень низко оценивают себя и свой нынешний статус.

Мотивация обогащения, как правило, очень краткосрочная, человек решает какую-то конкретную задачу — и оглушительный успех часто становится личной катастрофой. Больше ничего не нужно. Становится скучно, человек перестает так уж вкладываться в дело. Порой, и не так уж редко, начинают спиваться. Нет сильных стабилизирующих психологических механизмов, поэтому напряжение, которое дает им энергетику, может оказаться одновременно и разрушительным. В нашем обществе по сравнению с западным очень слаба «достижительская» ориентация. Максимум 5 процентов хотели бы открыть свое дело, вести его на свой страх и риск, получать большие деньги, но без всяких гарантий на будущее. Большинство же предпочитают небольшой, но гарантированный заработок, а много работать и много получать — не больше четверти.

Даже та небольшая дифференциация, которая обозначилась между предпринимателями и остальными, сразу вызвала сильное напряжение в обществе. Оно распределяется неравномерно. Меньше всего оно заметно в группах наименее обеспеченных, в каких-нибудь дальних заброшенных деревнях: там и запросы незначительны. Напряжение достигает максимума на грани между средним и низшим слоями, где люди еле-еле удерживаются на прежнем уровне, ощущая постоянную угрозу соскользнуть вниз. Это, как правило, государственные служащие; интеллигенция: инженеры, учителя, врачи; рабочие оборонных предприятий. Эти группы живут в депрессивных районах, в малых городах. Объективных перспектив улучшить стандарты жизни, у них очень немного.