Знание-сила, 2003 № 12 (918)

Если же спросить, кто больше всех сделал для того, чтобы радиосвязь — или, на языке того времени, беспроволочная телеграфия — вошла в реальную повседневную жизнь, то ответ будет столь же определенным: замечательный итальянский радиотехник и предприниматель Гульельмо Маркони (1874-1937), который в 1896 году подал заявку на Британский патент, в 1897 получил его и тут же основал акционерное общество «Беспроволочный Телеграф и Сигнализация».

Изобретение радиотелеграфа происходило в стол в плотном соединении с развитием физики электромагнетизма. что невозможно поставить дату рождения в каком-то абсолютном смысле и назвать одного-единственного «отца радио».

Если бы о таком «отцовстве» спросили самого Попова, то он, вероятно, ответил бы текстом самой первой своей радиограммы. Текст очень короткий: «ГЕНРИХ ГЕРЦ» — имя физика, эксперименты которого Попов считал основополагающими для своих изысканий. Германский физик Герц на опыте подтвердил теорию британского физика Максвелла о том, что электромагнитные колебания могут путешествовать без проводов. Попов также указал бы на важность для его работ особого устройства — «когерера», изобретенного французом Бранли и усовершенствованного англичанином Лоджем. Если еще добавить, что радиограмма Попова передавалась азбукой американца Морзе, то коллективность научно-технического развития станет очевидной.

Если же об «отце радио» спросили бы Маркони, он, вполне возможно, и согласился бы принять этот титул. И не только потому, что был весьма в себе уверен. Он с самого начала по- отцовски смотрел на дитя науки — электромагнитные сигналы, видел большое будущее этого младенца в жизни людей и целеустремленно растил его, чтобы вывести в люди.

Многое зависит от того, как смотреть на явление и какое применение ему усматривать. Практическое значение «лучей Герца» и «когерера Лоджа» увидели Попов и Маркони, но очень по-разному отнеслись к своим видениям.

Попов нашел первое применение своему радиоприемнику в роли «грозоотметчика», возложив на грозовые молнии роль радиопередатчика. А в ожидании, пока научатся делать искусственные радиопередатчики той же силы, занялся тогда только что открытыми рентгеновскими лучами. Когда же он вернулся к работе над радиотелеграфом, то довольствовался ничтожными средствами на нее, которые удавалось выпросить у начальства. При этом продолжал вести преподавательскую работу.

Маркони же с самого начала целиком сосредоточился на задаче радиотелеграфии. Убедившись, что в своей родной - но весьма отсталой — Италии его цель не встречает сочувствия, он отправился в технически передовую Англию и там сумел заручиться поддержкой в главном почтовом ведомстве страны. О том, какие обстоятельства способствовали 22-летнему иностранцу, рассказано в других книгах. Главное, ему помогало то, что свой изобретательский талант он подчинил своему предпринимательскому гению.

Настоящему предпринимателю, как хорошему танцору, все помогает. Маркони помогло даже то, что — не получив формального высшего образования — он относился к теоретикам без лишнего почтения. Когда он поставил задачу — передавать радиосигналы между Англией и Америкой, через тысячи километров Атлантического океана, знатоки науки смотрели на него как на невежду. По представлениям тогдашней науки, радиоволны не могли проникать за тот огромный бугор, который образует округлая форма Земли, а пределы прямой видимости ограничиваются лишь сотнями километров. Тем не менее Маркони уговорил акционеров выделить на трансатлантический эксперимент очень крупную сумму. То, что он оказался прав, — скорее, не его заслуга, а его везение, никто не мог тогда предположить, что верхний слой атмосферы Земли отражает радиоволны. Но то, что 27-летний Маркони сумел убедить своих компаньонов пойти на такой риск, ясно говорит о его предпринимательском даре.

Под стать был и следующий успех — одним из первых абонентов нового вида связи стал президент США Теодор Рузвельт. 19 января 1903 года радиотелеграф Маркони отстукал приветствие президента США английскому королю Эдуарду VII и добрые пожелания народам Британской империи, «воспользовавшись чудесным триумфом научного исследования и изобретательности, который был достигнут в совершенствовании системы беспроволочной телеграфии», как выразился президент и как дружно подхватили газеты. После такой рекламы радиотелеграммы стали называть маркони-граммами. Первым делом они служили для связи с океанскими кораблями, заменив почтовых голубей. Па счету радиотелеграфа очень скоро оказались тысячи спасенных в кораблекрушениях, включая сотни пассажиров «Титаника».

Радиосвязь, рожденная мировой наукой и международным предпринимательством, стала инструментом, доступным всем странам, включая Россию и Италию.