Знание-сила, 2007 № 05 (959)

Тем не менее идеология вынуждена была идти на попятный перед общественными вкусами. Одного невозможно было найти во фронтовых блокнотах за все четыре года войны: там не было как раз «маршевого материала» идеологически выдержанных патриотических песен. Были песни шутливые и сатирические, в том числе высмеивающие врага, были песни-рассказы с сюжетом о любви, верности и измене, подавляющее большинство составляли песни лирические — не было как раз тех, что гремели по радио по всей стране, навязывались в официально издаваемых сборниках песен.

Поскольку огромная роль песен в жизни солдат была ясна и военным командирам, и политработникам, и тыловым чиновникам, отвечавшим за государственную музыкальную политику, пришлось им задуматься о возможности допустить и даже использовать в разрешенном репертуаре традиции песенного городского фольклора. Первыми — и очень успешными — пробами стали «Синий платочек» в исполнении Шульженко и специально написанный в том же духе «Огонек» (слова М. Исаковского): «Шульженко вновь поставила в повестку дня старый спор об отношении к мелодиям городских окраин, использовании в профессиональном творчестве форм, бытующих в городском фольклоре».

На общемосковском совещании Союза композиторов в июне 1943 года основной докладчик композитор В. Белый признал: «Незначительная часть песен, которые мы, профессионалы, считаем хорошими, принимается и поется массами. Значительно большая часть песен, которые мы считаем хорошими, не принимается и не поется. И наконец, песни, которые мы считаем плохими, поются и пользуются большим успехом». Он выступил против тех, кто был склонен «чрезвычайно ограничить рамки допустимого в области бытовой музыки», отказывая городскому фольклору в «праве гражданства». «Городской фольклор многими вообще не признавался,— поддержал его главный редактор музыкального радиовещания Г. Хубов, — и все, что связано с ним, считалось искусством второго и третьего сорта. Эта глубочайшая ошибка была исправлена практикой, жизнью нашего искусства, особенно во время войны».

Исследователи выделяют несколько самых популярных на фронте сюжетов песен — сюжетов, обрекавших на успех профессиональную песню, сюжетов, под которые подгоняли другие песни, часто искажая смысл текста-источника до неузнаваемости. Все они связаны с разлукой, любовью, верностью, наказанием за измену. Например, широко распространилась переделка известной песни «Моя любимая»; владелец одного из фронтовых блокнотов И. Чурбанов написал по ее модели и на ее мотив перекличку-диалог бывших возлюбленных, каждый из которых хвастается числом одержанных побед («Таких, как ты, не перечтешь/ Ждут писем от меня/ И в Томскем есть, и в Омскем есть/ Моя любимая», и она отвечает: «Яще ты пишешь, не перячтешь/ Всех женщин у тебя/ И у меня, однако, есть/ Мужей десятка два»). Другой популярный сюжет — боец, возвращаясь домой с фронта, пишет своей девушке (в других вариантах — жене) письмо о том, что стал калекой «без рук, без ног»; она отказывается от него — он возвращается цел и невредим, «вся грудь в орденах», самый завидный жених — она посрамлена.

Некоторые блокноты оказались удивительно долговечны. С.С. Матвейчик, например, продолжал вести свой блокнот, вернувшись с фронта, до самой смерти, потом его дописывала жена Матвейчика («Маленько поплакала прочла кое-какие его записи и решила записать сама»), а с 1958-го по 1962 годы несколько дневниковых записей в нем сделала младшая их дочь.

Но и те, что остались свидетелями военных лет, что пылятся на полках местных архивов, несут в себе письмена, которые нам еще предстоит расшифровать.

КОСМОС: РАЗГОВОРЫ С ПРОДОЛЖЕНИЕМ

Сергей Ильин

Новое о внесолнечных планетах

Открытие и изучение внесолнечных планет — увлекательнейшая глава современной науки. Она почти так же увлекательна, как попытки поймать в космосе сигналы других разумных существ. В сущности, поиск планет около других звезд — это продолжение такого поиска других цивилизаций в космосе, а может быть, наоборот, вступление к нему.

Ведь каждый шаг в изучении внесолнечных планет продвигает науку ко все более уверенному ответу на вопрос, существуют ли в космосе условия для появления таких цивилизаций или же мы, человечество на Земле, одиноки во Вселенной.