Знание-сила, 2007 № 11 (965)

Но если строго следовать хронологии, то еще до семьи Брэггов, в 1906 году, премии по физике был удостоен англичанин Джозеф Джон Томпсон, ученый, впервые доказавший, что атом не является неделимой частицей, как это считалось ранее. А в 1937 году награду в той же номинации получил сын и одновременно ученик Джозефа — Джордж Паджет Томпсон. Причем, если не считать ситуацию с Брэггами, это был единственный случай, когда родитель дожил до триумфа своего отпрыска (Джозеф Томпсон скончался в 1940 году) и мог присутствовать на его награждении. Наверное, для отца это был столь же счастливейший миг, как и для сына- лауреата.

А вот 1922 год стал вдвойне знаменательным в жизни великого датского физика Нильса Бора, создателя современной теории строения атома. В том году он стал лауреатом и у него родился четвертый сын (из шести сыновей!) — Оге, который повторил успех своего великого отца через 53 года — в 1975-м. К сожалению, Нильса в момент нобелевского взлета сына-физика уже не было в живых.

Немного не дожил до знаменательного дня сына и шведский физик Карл Манне Сигбан, лауреат 1924 года. Он умер в 1978-м, а «ребенок»-физик, Кай Манне Сигбан, получил премию три года спустя, в 1981-м. Причем оба лауреата были награждены за разработку методов спектроскопии. Отец — рентгеновской, а сын — электронной. Кроме того, в данном случае был установлен еще один своеобразный рекорд — самый большой в истории интервал между награждениями первого и второго поколения ученых — 57 лет!

В 1929 году состоялся еще один «первый тур награждений». За исследование ферментов брожения звания лауреата удостоен шведский химик и биохимик Ханс Эйлер-Хельпин. А вручение награды его сыну, Улофу фон Эйлеру, в 1970 году в номинации «Физиология и медицина» стало первым случаем, когда «ребенок» получил премию за работы в другой области науки, нежели отец. Улоф Эйлер, врач по образованию, занимался изучением передачи нервных импульсов и веществ, стимулирующих их проведение.

Наконец, прошлый, 2006 год, вновь пополнил список детей, повторивших научный подвиг родителей! Седьмым в нобелевской истории лауреатом — «дитем» лауреата — стал 59-летний американский ученый Роджер Корнберг, получивший премию по химии за «исследование механизма копирования клетками генетической информации». Его отец, Артур Корнберг, был награжден Нобелевской премией по физиологии и медицине за 47 лет до этого, в 1959 году, также за работы в области генетики (открытие механизмов биологического синтеза РНК и ДНК). В данном случае вновь повторилась ситуация награждения в разных номинациях, но области исследований отца и сына оказались очень близки.

99 лет в ожидании награды

Вероятно, рассказ о парадоксах награждений был бы неполным, если бы мы не упомянули историю отечественной науки в ракурсе нобелевского лауреатства.

Первым отечественным лауреатом Нобелевской премии стал академик Иван Павлов, получивший ее в 1904 году, естественно, в номинации «Физиология и медицина». Через четыре года, в 1908-м, его успех развил другой корифей нашей медицины — Илья Мечников. А вот далее в награждениях наших медиков следует перерыв, составляющий на сегодня уже 99 лет! За это время премию получили около сотни американских ученых- медиков. Конечно, очень многие из них — эмигранты из разных стран мира. Но все равно удивительно, что за такой астрономический в масштабе истории Нобелевских премий срок награды не удостоился ни один наш ученый-медик. Да, конечно, свою лепту в эту мрачную ситуацию внесла и лысенковщина со злыми частушками в адрес «вейсманистов-морганистов», и все те драматические элементы, которые нашли отражение в знаменитом «Зубре» Даниила Гранина, столь талантливо изобразившего жизнь и путь в науке российского ученого-медика. Да, это гибель в застенках НКВД академика Николая Вавилова и других ученых-генетиков. А ведь нобелиана в медицине — это в основном оценка заслуг именно генетиков, а также биохимиков и иммунологов. И все же, и все же... С того времени минули годы. При этом сколько у нас институтов, сколько академиков и членов-корреспондентов, не говоря уже о профессорах, работает в медицинской науке сегодня. И 99 лет ожидания... Вероятно, этот парадокс нашей медицины еще ждет своего исследователя.

Кстати, у нас так много врачей — представительниц прекрасного пола!

Но, как ни удивительно, за все 106 лет минувших с 1901 года вообще ни одна россиянка — ни в одной номинации (!) — пока не взошла на вершину нобелевского олимпа. Видимо, все впереди...

Не менее удивительна, чем в медицине, и ситуация в отечественной химии. Здесь премии был удостоен и вовсе лишь один представитель нашей страны — академик Николай Семенов в 1956 году. А награжденных в этой номинации на сегодня порядка 150 человек.