Знания древних о северных странах

Имя Адриатики происходит от греко-этрусского эмпория Адрии при устье р. По, древность которого неоднократно оспаривалась в науке, но где в недавнее сравнительно время были сделаны находки греческой керамики VI столетия до н. э. Именно эти плавания греков в Адриатику и торговля их с представителями североиталийских племен, общавшихся в свою очередь с жителями заальпийских областей, породили в них те смутные представления о р. Эридане, устье которой они отождествляли с устьем р. По, а верховья предполагали где-то далеко на севере - в тех местах, где родится янтарь. Эти же представления возникали в умах фокейских греков, основавших на рубеже VII-VI столетий у устья р. Роны город Массалию, ставший в свою очередь центром значительной колонизации по северным побережьям Иберийского и Тирренского морей.

Верховья р. Родана (Роны) мыслились древним ионийцам также где-то далеко на севере, имя ее они без особенного труда готовы были отождествить с именем мифического Эридана, что и привело в конце концов к созданию мифико-географической концепции, в соответствии с которой русла рек По, Роны и Рейна представлялись как бы рукавами мифического Эридана, устья же его предполагались в Адриатическом и Тирренском морях, а также на Северном океане. Концепция эта, как мы видели выше, была широко использована в эллинистической Аргонавтике.

Плавания фокейцев в западном направлении к Геракловым столпам совершались при живейшей конкуренции финикиян, основавших одновременно с греками свои колонии в западной части Сицилии, на южных берегах Сардинии, на Балеарских островах и на юге Испании, за Гибралтарским проливом (Тартесс), отождествленный впоследствии с греческим Гадесом. Финикийцев, как и греков, привлекал к иберийским берегам металл (серебро, а также олово, необходимое для изготовления бронзы). Финикийцы, прочно утвердившиеся на берегах Северной Африки, вероятно уже на рубеже VIII-VII столетий, долго держали в своих руках почти всю западносредиземноморскую торговлю и форсировали изучение и освоение атлантического побережья Африки и Иберии уже в VII-VI столетиях до н. э. Карфагенские мореплаватели, подобно их тирским сородичам, обошедшим по морю по поручению фараона Нехо вокруг Африки, совершали плавания на юг, до берегов Гвинейского залива и на север - как далеко, трудно сказать при современном состоянии вопроса.

Путешествие вдоль западных берегов Африки, в глубину Гвинейского залива, было совершено под командованием Ганнона на шести больших кораблях (пентеконтерах) с командой в 3000 человек. Отчет об этом плавании, происходившем скорее в^его в конце VI или начале V столетия до н., сохранился в греческом переводе под названием перипла Ганнона.[8]

Как свидетельствует Плиний,[9]

одновременно с плаванием Ганнона карфагеняне снарядили флот под командой Гимилькона, который поплыл вдоль западных берегов Иберии и далее вдоль берегов Кельтики к Эстримнидским островам, а может быть даже и дальше, к берегам Иерны (Ирландии) и Альбиона (Англии).[10] Подлинное описание этого маршрута не сохранилось. О нем сообщает лишь в кратких и недостаточно внятных словах позднеримский поэт Авиен,[11] использовавший греческие периплы классического времени. Ссылаясь на подлинные слова Гимилькона, Авиен упоминает о чрезвычайных затруднениях этого плавания, предполагающих, может быть, знакомство описавшего этот путь карфагенского мореплавателя со знаменитым Саргассовым морем. Во всяком случае ревнивые карфагенские купцы во избежание конкурентов, несомненно, постарались изобразить путь к богатым оловом местам в самых зловещих красках.

По словам Гимилькона,[12] путешествие это длилось четыре месяца. Авиен не дает сколько-нибудь достаточных указаний, на основании которых могли бы быть локализованы Эстримнидские острова и одноименный им мыс.

Олово в древности, как об этом свидетельствует Цезарь,[13] известно было в Британии. Однако существовала добыча олова и в северо-западной Испании. Страбон сообщает о том, что в I в. до н. э. Публий Красе, которого принимают за Публия Лициния Красса, управлявшего Испанией в 95-93 гг. до н. э., побывал на Касситеридских островах (имя которых, вероятно, идентично Эстриминидам, а положение столь же неопределенно), что может быть истолковано как факт открытия римлянами испанских оловянных рудников.[14]

Эстриминидские острова принимают также за Норманнские острова в Ла-Манше, что согласуется, примерно, с данными Авиена о двухдневном плавании от них до Иерны[15] и о близости Альбиона. Отождествляют их с группой островов близ Бреста (Уэссан и близлежащие острова)[16] , а мыс Эстримниду - с Бретанью. Однако если принять отождествление Эстримнид с Касситеридскими островами, то будет, может быть, правильней всего признать в этих реально неуловимых островах смутные свидетельства о западноевропейском и скорей всего все же об испанском олове.,