Знать и помнить

Процесс очищения коснулся, конечно, и этих сторон нашей действительности. С особой остротой встал вопрос об ответственности историков перед обществом. Надо полагать, что должны появиться новые глубокие и правдивые, научные и художественные - издания об Уборевиче и Егорове, Тухачевском и Гае, будет исследована мера ответственности Ворошилова, вплоть до 1940 года занимавшего пост наркома обороны, Молотова, Маленкова, Кагановича, Берии, Ежова и других государственных и партийных деятелей предвоенного периода за просчеты и ошибки в подготовке страны к отпору агрессору. На основе научных исследований будет освещена многотрудная и многолетняя история освоения целинных и залежных земель. По-новому прочтем мы многие другие страницы жизни старших поколений. В готовящихся сегодня исторических трудах, документальных изданиях, газетных и журнальных публикациях читатель уже в недалеком будущем должен получить ответы на свои вопросы - и об оценке деятельности Хрущева и Брежнева, и о причинах, породивших годы застоя, вызвавших к жизни разного рода "микрокульты", безыдейность, коррупцию, стяжательство, хищения социалистической собственности, падение производственной и общественной дисциплины, другие негативные явления.

Уже сегодня можно утвердительно сказать читателю Гладкову: имена невинно репрессированных будут восстановлены, этим вплотную занимается партийная комиссия, созданная по решению Центрального Комитета партии. Будет решена проблема возвращения доброго имени тем, кто был угнан в Германию в годы Великой Отечественной войны, а по возвращении на Родину долгое время подвергался прбверкам и перейроверкам, находился на подозрении. Эту тему подымает, в частности, читательница Р. Костюк. Другой мой корреспондент П. Г. Арьков пишет: "Нельзя было наводить открыто подозрение на всех" военнопленных. Да, историкам еще предстоит изучить и описать эту страницу Великой Отечественной войны.

Попутно напомню: в восемнадцатом году В. И. Ленин подписал постановление СНК, в котором говорилось, что главной задачей Русского Красного Креста является помощь военнопленным. А V Всероссийский съезд (Советов, обращаясь к томящимся на чужбине военнопленным, заявил, что с нетерпением ждет их возвращения. В гражданскую войну красноармейцы, захваченные белыми в плен, после освобождения или побега тут же становились в строй.

"Таким было ленинское понимание превратностей войны и солдатской чести". "Читатели считают, что, кроме памятника Неизвестному солдату, должен быть памятник без вести пропавшим и замученным в фашистской неволе, который хорошо бы воздвигнуть на народные деньги" [Белое и черное. Еще раз о культуре полемики. - Известия, 1988, 4 февраля.].

Многие читатели вносят конкретные предложения или рассказывают о таких эпизодах своей жизни, которые вроде бы не имеют непосредственного отношения к моим публикациям 1987 года. Но это только на первый взгляд. Ибо как не согласиться с Дублинским, который предлагает "создать фонд "Наш долг" для захоронения солдат, павших в Карелии". Изучить такое предложение - прямой долг Всесоюзной организации ветеранов войны и труда.

Острую проблему ставит небольшое письмо Р. И. Рысухиной. Она рассказывает, что по злому навету была осуждена как враг народа. Человек, оклеветавший ее, до сих пор живет по соседству. "Должны ли быть наказаны клеветники? Как сделать, чтобы односельчане узнали правду?" - спрашивает Р. И. Рысухина. Конечно, и клеветники должны быть наказаны, и правда должна быть обнародована. Для этого и действуют органы правозащиты, Советы народных депутатов, партийные комитеты, пресса. Значит, надо обратиться в эти инстанции, рассказать о себе, привлечь к ответу клеветника.

О связи прошлого и настоящего пишет П. П. Лихачевский: "О вдовах практически забыли... Хотя бы раз, в День Победы, через военкоматы вспомнили о них - прислали хотя бы по ситцевой косынке". Как ни горько, но это тоже наша действительность. Даже на переломном этапе перестройки, когда мы вслух высказываем и обсуждаем многое из вчерашней и сегодняшней жизни, мы еще часто действуем в отрыве от окружающего, конкретного. Иначе многое бы уже решили, в том числе и заботу о вдовах, вынесших и выстрадавших так много, и не только в военное лихолетье.

И ведь спешить пора, не то и эта проблема с годами разрешится сама собой: просто не о ком будет заботиться. Останется лишь чувство вины на совести поколения, которое не выполнило свой долг перед вдовами погибших на войне.