Зодиак. Непойманный убийца

– Дорога двухполосная, – вспоминала она. – Он мигал, дудел и орал. Вообще-то моя машина – настоящий металлолом, от нее всего можно было ожидать. Но я все же не остановилась там, решила дотянуть до «пятерки».

Катрин съехала на обочину лишь в самом конце Мэйз-роуд, возле «интерстейт» № 5. Доброжелатель остановился сзади. Вышел из кабины, держа в левой руке ключ и указывая на ее машину.

– Очень аккуратный мужчина, чисто выбритый. Около тридцати лет. Солидного вида. Я подумала, может, из техобслуживания или вроде того…

– У вас левое заднее колесо вихляет, – спокойно сказал незнакомец, пригнувшись и вглядываясь в салон ее машины. – Я подтяну гайки, если позволите.

Катлин поплотнее прикрыла дочь одеялом и высунулась в окно. А приятного вида незнакомец заверил ее:

– Не беспокойтесь, я все сделаю.

Катлин слышала, как мужчина возится с колесом, но что именно он там делает, она разглядеть не смогла.

Через некоторое время он выпрямился и подошел к ней.

– Ну, теперь все в порядке.

С этими словами незнакомец помахал ей рукой, вернулся к своему автомобилю и, обогнув машину Катлин, вырулил на дорогу.

Катлин не успела отъехать и десятка ярдов, как злополучное колесо отвалилось и укатилось в чахлую придорожную траву. Она выключила мотор и, не вынимая ключа зажигания, вышла из автомобиля, чтобы посмотреть, в чем дело. Незнакомец тем временем осадил свой «шевроле» почти до переднего бампера машины Катлин, вышел и направился к ней. При свете фар своего автомобиля женщина впервые его толком разглядела.

– Да, дело оказалось серьезнее, чем я ожидал, – произнес он с озабоченным видом. – Я подброшу вас до станции техобслуживания.

В четверти мили сияли огни станции «АРКО». Это вполне устраивало Катлин, потому что наличных у нее с собой не было, только кредитная карточка.

– Садитесь, не беспокойтесь, – настаивал незнакомец. – Это меня нисколько не затруднит.

– Ни за что бы не села, если бы знала, что он Зодиак, – сокрушалась впоследствии Катлин. – Тоже попутчик выискался…

Однако она взяла на руки Дженнифер и уселась в машину незнакомца. Тут она заметила включенные огни своего автомобиля и вспомнила, что оставила ключи зажигания. Мужчина улыбнулся, вышел, вернулся, выключил габариты и как бы автоматически засунул ключи к себе в карман. Машина двинулась – но не на станцию техобслуживания.

– Сначала я ничего не сказала. Но когда он и вторую проскочил, у меня поджилки задрожали. Он молчал, и я молчала. Он все ехал и ехал. Свернул на проселок к каким-то фермам. Прижмется к обочине – и снова на дорогу. И так несколько раз. Куртка у него расстегнута была, под ней рубашка белела. Луна светила. Катлин подумала, что мужик сейчас начнет к ней приставать.

– Вы всегда людям таким манером помогаете? – нарушила она, наконец, молчание.

– Когда все проходит, люди уже больше не нуждаются ни в чьей помощи, – ответил он, оглядывая придорожный ландшафт.

Голос его изменился. Катлин молчала, всматривалась в мелькавшие по сторонам деревья и редкие огоньки ферм. Прошло полчаса, прежде чем мужчина продолжил:

– Вы знаете, что должны умереть. Вы знаете, что я вас убью.

Катлин с ужасом вспоминает, что произошло дальше:

– Потом он сказал: «Ребенка я выкину». Я чуть не обсикалась с перепугу. Что делать? Что делать? А он все едет себе и едет. Часа два-три так катался. И все повторял: «Вы знаете, что должны умереть». Или: «Вы знаете, что я вас убью».

И Катлин ему верила.

– Глаза у него чокнутые были.

У нее кружилась голова. Слепили блики от его начищенных до зеркального блеска ботинок.

– Вроде бы такие ботинки у моряков. Военный, что ли? И прическа военная. Волосы темные. Очки на резинке, чтоб не падали. На морде шрамы какие-то от прыщей. Лицо самое обычное. Нос не мал, лоб не велик. Да и сам невелик. Короче, парень не ахти, замухрыжка.

Рост самой Катлин – пять футов девять дюймов.

– Но мужик на все сто стебанутый. Глаза ненормальные. Вряд ли соображал, что делает.

Полная луна освещала светлые волосы и серые глаза Катлин, впитывавшие все, что они подмечали.

Машина старая, двухдверная, светлая; номера старые калифорнийские, черно-желтые. А внутри – сам черт ногу сломит. Книжки, бумажки какие-то, шмотки разбросаны… даже перед ветровым стеклом валяются две губки для мытья посуды, красная и зеленая. Домашние причиндалы в машине – зачем? Рядом с губками фонарик на четыре батарейки с резиновой петлей.

Между сиденьями авиационного типа торчит автоматическая коробка передач, на ней прикуриватель и пепельница.

– Пепельница не приклеенная, часть кожуха… А он все бормочет. Ноль эмоций. Ни злости в голосе, ни юмора. Бубнит как заведенный. Четко так слова выговаривает. Я не могла больше. Решила, как только он скорость скинет – прыгну. Он часто сворачивал, и каждый раз чуть не останавливался.

И вдруг мотор заглох. Это случилось на крутом въезде на шоссе. Катлин прижала к себе дочку, выпрыгнула из машины и понеслась через дорогу. Нырнула в канаву. За канавой – поле с высокой травой, виноградники… Катлин затаилась там, навалилась на ребенка, чтобы не выдать себя детским писком. Сердце бешено колотилось.