Золоченые шиповки

Я убежден, что переливание крови не может дать большого эффекта в тех видах спорта, которые требуют выносливости, особенно когда речь идет о спортсменах экстракласса. Если бы переливание крови было полезно, то почему его не делать всем подряд? В принципе, это не сложная операция. Если бы олимпийских медалистов можно было так легко производить, то даже в Финляндии их оказалась бы по крайней мере дюжина. И уж наверняка в некоторых больших государствах, где спорт культивируется широко, было бы по крайней мере по одному бегуну экстракласса, а между тем нет ни одного.

Я как-то говорил, что у Лассе два золотых органа – сердце и голова. Продолжаю оставаться при своем мнении. Благодаря им он и одерживает победы на наиболее крупных соревнованиях.

Сердце у Лассе очень сильное, значительно мощнее, чем сердце обычного нормального человека. Хирурги-кардиологи, увидев прошлой весной рентгеновские снимки его сердца, пришли к заключению, что это сердце больного человека. А когда узнали, кому оно принадлежит, выразили удивление, почему у других наших лучших бегунов сердце почти не отличается от обычного. Врожденные, а также, видимо, приобретенные в процессе тренировок возможности кровообращения у Лассе Вирена исключительные.

Говоря, что у Лассе золотая голова, я имею в виду его крепкую, устойчивую психику, а также свойственные ему особенности ведении спортивной борьбы. На беговой дорожке он подобен хищнику, который, идя по следу, различает едва приметные детали. Если перед Лассе во время бега образуется малейшая щель, он устремляется в нее; если кто-нибудь выдвигается вперед, он тотчас занимает его место с внутреннего виража. Он не только бежит – он всеми чувствами воспринимает бег и удивительно хладнокровно строит его тактически. Когда вокруг бушует восьмидесятитысячное человеческое море, это не подавляет его, а, наоборот, вдохновляет.

Мы знаем много примеров противоположного характера. Взять хотя бы Эмиля Путтеманса. Я никогда не верил, что он может стать олимпийским чемпионом, если, конечно, не будет заранее знать, что обладает подавляющим превосходством над противниками. Это хрупкий, маленький, приятный человек с тихим голосом, психика которого, видимо, еще не созрела для больших побед.

Вспоминается мне и мой друг Родней Диксон, который падает в обморок, когда у него берут кровь на исследование. Он тоже еще недостаточно крепок духом, излишне раним и чувствителен. На длинных же дистанциях нет места эмоциям – они лишь помеха. Успеха добивается только хладнокровный.

           Сердце и голова – в этом все дело. Именно они – первопричина всех успехов Лассе Вирена. И этого достаточно, переливания крови не требуется».

Трудные весна, лето и осень

После финального забега на 10 километров я сидел между Карлосом Лопешем и Бренданом Фостером, и, как уже говорилось выше, нас допрашивала международная пресса.

Журналисты выражали удивление, как это победителем мог стать спортсмен, о котором последние два года ничего не было слышно.

Это «ничего» было, в сущности, обычным преувеличением, в котором, однако, была и доля правды. Действительно, единственным моим существенным достижением после олимпийских побед в Мюнхене была бронзовая медаль за бег на 5000 метров во время первенства Европы в Риме в 1974 году. За эти годы я не побил ни одного рекорда и не привлек к своей персоне никакого внимания. Однако на самом деле я шел все время в ногу с моими соперниками, а возможно, показывал даже лучшие результаты, чем некоторые из них (1973 – 28.17,8; 1974 – 28.22,6; 1975 – 28.11,4). Об этом те, кто меня расспрашивал, не знали. При мне же не было в ту минуту точных статистических данных, чтобы заставить их умолкнуть.

Кто-то из журналистов выразил удивление по поводу того, что у меня нашлись средства для длительных тренировок на юге, другой дивился короткому рабочему дню в финской полиции, а третий – кажется, американец – спросил, не объясняется ли моя победа переливанием крови. Я разнервничался и сердито буркнул в ответ, что секрет моего успеха в оленьем молоке.

Позже я узнал, что известный американский журнал «Ньюсуик» помимо прочего написал совершенно серьезно и об оленьем молоке. Эта шутка не мной придумана, ее рассказал во время каких-то международных соревнований финский спортсмен, толкатель ядра Сеппо Симола, тогдашний капитан нашей команды. Насколько мне помнится, он заявил западногерманским журналистам, что «тайна нашей спортивной силы состоит в оленьем молоке, которое мы пьем каждый день, но из-за которого, к сожалению, человек лысеет». Сам Сеппо был почти лысый, как и другой толкатель ядра – Пекка Ангер, который стоял здесь же, рядом. Журналисты приняли шутку за правду, и она была опубликована в прессе на следующий день. Не удивительно, что смех душил меня, когда журналисты в Монреале усиленно записывали в свои блокноты про чудеса оленьего молока.