Золотая кариока

Завершилось все так же неожиданно, как и началось. Акулькинский клубок свалился в только что вырытую яму под истошные вопли дерущихся акулек и горестный стон старшего: «Ой, погибашки, погибашки!».

Димка хотел было вылезти из стога и помочь этим странно одетым и еще более странно говорящим драчунам, но увидел, что к ловушке бегут еще более странные существа. Их одежда как две капли воды напоминала конфетную упаковку. На голове колпачок, перехваченный шнуром, широкие штаны у колен также перевязаны тесемками. Это были карамельки, но Димка не мог знать об этом.

А те бежали, размахивали руками и истошно горлопанили:

– Лепетнули бандютюки!

– Стрекотнули брандохлысты!

Подбежав ближе, они осторожненько подкрались к краю ямы и с восторгом стали прыгать вокруг нее, приговаривая: «Акулита будет бита, акулита будет бита».

Теперь уж их старший встал в позу победителя, картинно протянул руку вперед, словно поэт на сцене, и торжественно сказал: «Кто другому яму вырывата сам в нее и попадата».

Карамельки стали с восторгом хлопать оратору. «Бравато, гениале, уникале!..».

Сколько продолжались эти пляски и восторги, Димка не знает. Наконец, тот, главный, наклонился над ямой и заорал что было мочи:

– Вылезай, пленита-паразита!

Ho акульки так запутались,, что выбраться наверх без посторонней помощи не могли. Несколько карамелек спустились вниз и стали освобождать акулек из кучи-малы. Наверху их принимали, связывали и выстраивали в колонну. Потом человечки, похожие на конфетки, подсунули под сено доски, подняли стог вместе с Димкой и с победными воплями «Кто яму вырывата, тот сам и попадата!» отправились своей дорогой.

Глава девятая, в которой народ Карамели доказал свою любовь к высокому искусству и жалость к пленникам

Все, что происходило с Димкой, казалось сказочным сном. Его несли, и он видел настоящие дома, улицы, по которым прогуливались люди. Он словно бы угодил на карнавал. Жители размахивали флажками и громко кричали что-то напоминающее «Ура». Только получалось у них почему-то «Урата».

Сидеть в сене ему ужасно надоело. Острые сухие травинки лезли в нос и в уши, кололи шею и спину. Хотелось чихнуть, и Димка периодически зажимал нос. Удерживать равновесие становилось все труднее, потому что человечки, которые его несли, все время спотыкались, шарахались из стороны в сторону и никак не могли взять в толк, отчего это обыкновенное сено такое тяжелое.

Процессия между тем вышла на большую дорогу, которая выходила на площадь. Здесь карамелек было особенно много. Увидев шествие, толпа возликовала и подалась вперед. Предводитель поднял руку и жестом успокоил подданных.

– Грянданула победита! – прокричал он и, ткнув пальцем в сено, завопил что есть мочи: «А здесь сюрпризе»!

Димка от этого вопля даже поежился.

В толпе закричали еще громче. Димка, не будучи знатоком местного наречия, тем не менее сообразил, о чем идет речь. Ждать дальше становилось опасным. Раскидав солому, он выскочил под изумленный гул собравшихся. Носильщики в панике разбежались кто куда, пленные акульки упали на землю и притихли, закрыв головы руками.

А толпа, ахнув, отпрянула в восторге и в ужасе от такого, как ей показалось, представления,

– Удивита, режиссер гениале! – аплодировала и гудела вся площадь.

Что и говорить, выглядел Димка в глазах жителей Тридевятой земли несколько странно. Почти так же, как на маскараде, где все одеты кто во что горазд, и одеждой, и внешностью он отличался от местных.

Димка испуганно оглядел площадь. В нескольких шагах от него стоял настоящий резной трон, на котором, по всем приметам, восседал правитель. Кто же еще может сидеть на троне так уверенно и спокойно? Мальчик был готов поклясться, что одежда правителя очень походила на фантик от вкуснейшей конфеты «Трюфель».

«Трюфель… Король… Карамель… – пробормотал Димка в некоторой растерянности. – Да, пожалуй, это их карамельный король».

Между тем толпа тоже пребывала в растерянности и смотрела на странного гостя с нескрываемым любопытством.

Кажется, Димка пришел в себя первым. Он сообразил, что если перед ним король, то его нужно поприветствовать с особым шиком. У его любимых мушкетеров это делалось так: правая нога выбрасывалась вперед, рука от левого плеча шла с размахом вниз к правой ноге. При этом было желательно чуть-чуть подпрыгнуть и успеть снять шляпу с головы. Такая галантность считалась данью уважения его величеству. Кто желает, может попробовать…

Недолго думая, Димка замер в приветствии и сделал это так ловко и непринужденно, что истинные знатоки прекрасного сразу же оценили грацию гостя.