Золотая Орда и ее падение

Огромное место в системе торговых сношений того времени занимал и путь из Поволжья и русских княжеств через Крым и Трапезунд. В Трапезунд приходили не только меха, лен, рабы, но и русский хлеб, в котором так нуждался этот большой, укрепленный портовый город. Как и прежде, т. е. в X в., через Трапезунд торговля шла на Хамадан, Тебриз и другие места. Позволяю себе привести два рассказа об этой торговле, один — арабского историка первой половины XIII в., другой — известного монаха минорита (францисканца) В. Рубрука, проехавшего через Крым в 1253 г. по дороге в Монголию. Слова первого из них относятся еще к половецкому времени, а второго — так близки домонгольской эпохе, что они целиком могут охарактеризовать половецкие порядки. По поводу похода Джебе и Субэдея (1223) Ибн-ал-Асир пишет: «Прибыли они к городу Судаку; это город кыпчаков (половцев, — А.Я

.), из которого они получают свои товары, потому что он лежит на берегу Хазарского моря и к нему пристают корабли с одеждами: последние продаются, а на них покупаются девушки и невольники, буртасские меха, бобры, белки и другие предметы, находящиеся на земле их»[43]

. Спустя тридцать лет через Судак проехал В. Рубрук. «Солдая [Судак], который обращен к Синоплю наискось, и туда пристают все купцы, как едущие из Турции и желающие направиться в северные страны, так и едущие обратно из Руси и северных стран и желающие переправиться в Турцию. Одни привозят горностаев, белок и другие драгоценные меха; другие привозят ткани из хлопчатой бумаги, бумазею (gumbasio), шелковые ткани и душистые коренья»[44]

. Торговля эта была главным образом в руках малоазийских купцов, по происхождению как турок, так арабов и персов. Не малую роль, как мы уже видели, играли в этой торговле и аланские купцы. Рассмотренная нами торговля не могла не влиять благотворно на экономическое благосостояние половецких ханов с их административным аппаратом и на половецких бегов, которые занимали в нем высшие должности. Не половцы создали эту торговлю. Интенсивная торговая жизнь Крыма, Булгара, Итиля, а потом Саксина досталась половцам по наследству от предшествующей эпохи. Не подлежит сомнению, что политическая власть, которую они держали над Крымом с его торговыми городами и Нижним Поволжьем, приносила половцам немало выгод. Живя в условиях кочевого общества, половецкие ханы не достигли еще того уровня, на котором в XIII и особенно в XIV в. находились монголы, обладавшие почти централизованным аппаратом власти как в Золотоордынском, так и в Хулагидском[45]

государствах.

Хотя Ибн-ал-Асир и говорит про Судак начала XIII в., что «это город кыпчаков», однако слова его надо понимать не в том смысле, что большинство населения здесь были половцы. Говоря так, он только хотел сказать, что в Судаке сидели половецкие чиновники, которые следили за правильным поступлением дани в казну половецких ханов. Едва ли будет ошибкой высказать предположение, что те чиновники, которые при монголах носили название «даруга» и основной функцией которых было наблюдение за правильным поступлением даней (в покоренных областях) и повинностей (внутри собственного государства), а также и общее управление той или иной областью, уже были при половцах и носили, быть может, турецкое имя «баскаков». Последний термин еще недостаточно изучен. Турецкое слово «баскак» в монгольском государстве могло появиться в определенном административно-техническом смысле лишь при условии, если оно было взято с этим или приблизительно с этим смыслом из самой жизни. Дани в половецком государстве занимали огромное место, ибо поступали они не только от ряда крымских городов, но и богатого Булгара, а также Нижнего Поволжья. Если мы даже не имеем уверенности относительно употребления в половецкий период термина «баскак», то что же, собственно говоря, сказать о самой системе административного устройства половецкого «государства»? Да и самое слово «государство», — можно ли его применять к по ловцам и половецким племенным объединениям в том смысле, который оно имело у монголов XIII и XIV вв.?