Золотая рыбка 2

И тут появляется «БМВ». Автомобиль проносится мимо, и мне чудится, будто я вижу торжествующую физиономию Эзио Кальви. Машина дерзко катит по летному полю, с каждой секундой приближаясь к самолету. Внезапно прямая, точно стрела, траектория ломается, «БМВ» начинает бросать из стороны в сторону. Не успеваю я опомниться, как Патрик уже выскочил из «тойоты» и взял «БМВ» под прицел. Даниэля и Луиса тоже как ветром сдуло.

Правая дверца «БМВ» распахивается, оттуда вываливается худенькая фигура. Откатившись на несколько метров в сторону, паренек недвижно замирает, прикрыв руками в наручниках голову. Несколькими выстрелами Эзио разбивает заднее стекло «БМВ», но, к счастью, промахивается. Патрик и Даниэль открывают ответную пальбу.

Не обращая внимания на ожесточенную перестрелку, Луис стремглав летит к пареньку. Я открываю рот, чтобы предостеречь Луиса, но тут Кальви переключается на «тойоту». Автоматная очередь пробивает радиатор машины, следующая вдребезги разносит ветровое стекло. Едва успев пригнуть голову, я чувствую, как боль огнем обжигает плечо и растекается по руке.

Автомат смолкает.

Самолет с Хольденом, взяв короткий разбег, круто набирает высоту. Стройный силуэт машины плывет в расплавленном золоте солнечных лучей. Если продолжить сравнение, можно бы сказать, что я тоже плаваю — в луже собственной крови.

Оглушительный рев мотора приводит в движение оставшихся на земле. Из распахнутой дверцы «БМВ» на бетонную дорожку вылетает автомат, следом появляется его хозяин. Голова и руки Эзио вздернуты вверх, однако на физиономии ни малейшего намека на покорность судьбе. Он проклинает взлетевший без него самолет и дерзкого парнишку, лишившего его последней надежды спастись. «БМВ» тяжело оседает на простреленных шинах.

С автоматическим пистолетом в руке — с так называемой «блохой» — Луис замирает над лежащим ничком юношей, но опасность угрожает им не со стороны Кальви. Одновременно оживают моторы трех самолетов, и проворные спортивные машины проносятся по взлетной полосе, едва не задев Луиса и паренька.

Патрик широкими скачками бежит к лесу, где его уже поджидает самолет. Не успевает за ним захлопнуться дверца, как самолет устремляется вслед остальным.

Даниэль тоже не бездельничает. Бросив быстрый взгляд в мою сторону и удостоверясь, что я жива, он направляется к Кальви. Руки, по обыкновению, в карманах, походка спокойная.

Кое-как я выбираюсь из машины, кровь вроде бы уже хлещет не так сильно. Паренек, поддерживаемый Луисом, неловко поднимается и прихрамывая ковыляет ко мне. Сквозь слезы на его ободранном в кровь лице проступает улыбка облегчения.

Позади слышатся возбужденные голоса и топот. Мне нет нужды оборачиваться, чтобы с уверенностью сказать: подоспела бригада Квазимодо — Фанни и все остальные, кроме Мартина. Но, думаю, и он долго ждать себя не заставит.

Взгляды всех устремлены в небо, в ослепительную безоблачную голубизну, где крохотной серебристой точкой уходит вдаль самолет Патрика. Кто-то уверенной рукой обхватывает меня за плечи; обернувшись, я решительно отстраняюсь. Тогда мужчина в белом халате подступает к Магнусу, но пареньку тоже не до него. Он, как и все мы, пристально вглядывается в сияющую высь — в пустоту, в наши разбитые надежды. Ломит затекшую шею, но мы стоим все в той же неудобной позе, и трудно сказать, прошли минуты или долгие часы.

Луис занимает позицию за спиной Эзио Кальви, Даниэль — напротив своего давнего врага. Они меряют друг друга взглядами и при этом вслушиваются в гул самолетов. Оба сохраняют спокойствие — Эзио не задирается, и Даниэль не спешит задать ему трепку. Наконец, подгоняемый нетерпеливыми тычками Луиса, Кальви неохотно бредет к зданию аэропорта.

Мимо пробегает бригада техников, торопящихся убрать с летного поля останки «БМВ». Упираясь подобно заупрямившемуся ослу, машина еле-еле ползет на простреленных шинах.

И тут все мы становимся очевидцами невероятных событий в воздухе. Сперва слышится нарастающий гул моторов, затем глаз различает пять серебристых точек в небе. Они напоминают диковинный цветок: в центре пестик, обрамленный четырьмя лепестками. Невиданный групповой полет, мастерский воздушный парад — незабываемое зрелище! Приближаясь, самолеты увеличиваются в размерах, и мы в страхе ждем: вот-вот они столкнутся и, объятые пламенем, рухнут на землю.

Самолет в середине «цветка» невероятно активен, он пытается отыскать брешь в кольце, вырваться, ускользнуть. Но все напрасно. Беглеца настигают, садятся ему на хвост, берут в клещи, давят сверху, подпирают снизу. Маленькая эскадрилья проносится над нами и, прежде чем скрыться из вида, разворачивается. Плотный строй нарушается, «пестик» отделяется от «цветка» и идет на снижение. Два «лепестка» плотно эскортируют его, а остальные два, приветливо качнув крыльями на прощание, взмывают ввысь.

Луис издает ликующий вопль, а Квазимодо придвигается к остановившемуся Эзио. При виде вынужденной посадки хольденовского самолета на лице гориллы проступает жесткая усмешка, затем, стиснув зубы, он бросает быстрый взгляд в сторону Даниэля.