Золотая Трансцендентальность

— Я приходил. Вы меня отвергли. Ради своих нужд Софотеки подрывали ваш навык критического восприятия: порой прямолинейно, порой — изобретательно. Они вели ум ваш, они через фильтр восприятия не пропустили мою аргументацию, они стёрли всю память обо мне. В наш разговор вмешивались неоднократно. Уговорить вас невозможно — вы были изувечены, воспринять доводы не могли в принципе. Мы боимся Софотеков, и потому действуем тайно.

— Боитесь? Отчего же?

— Оттого, что они Вторую Ойкумену погубили.

МОЛЧАЛИВАЯ ОЙКУМЕНА

— Вторая Ойкумена процветала подобно райским кущам, купаясь в обилии самых разнообразных богатств. Будущее обещалось безупречное. Ни намёка на нужду — любое количество энергии было доступно. Нами двигала безупречная щедрость, зависть не рождала соперничество, собственность была одновременно частной и общей. Любое благо умножалось сколько угодно раз — всё благодаря сингулярному роднику.

Вторая Ойкумена подобна раю — но не во всём. Оставалась смерть. Страх смерти оставался.

Остался разлад. Вторую Ойкумену основали в эру Пятой Ментальной Структуры. Нейроформы Базовых, Инвариантов и Чародеев в корне отличаются. У них разные мозги — и потому различаются души. Не перекинуть через пропасть мост — не было у нас ничего общего. Друг друга мы не понимали.

Да и не старались особо. Не было в том необходимости. Богатство бесконечно. Зачем сотрудничать и вообще общаться с тем, кто неприятен? Народ ничего не сплачивало. Не нравятся соседи — переезжай на новую орбиту, подальше от забот. Обратная полная переработка энергии даёт водород, водород пережигается в углерод с помощью ядрогенетики, а нанотехнология сплетёт его в полуорганический живой кристалл. Готов новый умноуглеродный дом со сворой железовзращённых слуг.

В пору расцвета Второй Ойкумены вокруг чёрной дыры, на огромном удалении, обращалось несколько сотен искусственных светил и ядророждающих установок, десятки тысяч алмазных палат, пояс за поясом астероидных особняков — Сатурновыми кольцами, но размахом шире Солнечной Системы, и все живёт, сияет неугасаемым огнём, как бескрайняя бриллиантовая россыпь!

Старая Ойкумена крохотная. Сколько у вас до самой отдалённой окраины? Четыреста а. е. [18]

? Пятьсот? Даже самые близкие к пеклу, самые неприступные для лучей чертоги у нас заняли орбиты пошире. По нашим меркам — Нептунцы Земле соседи.

А сердце нашего райского сада — преисподняя. HDE226868, голубой сверхгигант, обращается вокруг сингулярности за пять земных дней, а массой в тридцать три раза превосходит Солнце [19]. Приливные силы чёрной дыры пытают светило, тянут к себе, манят рукава пламени, затягивают в точечку абсолютного отсутствия, засвеченную рентгеновским заревом аккреционного диска. Предки увидели в телескопы, как тонны огня затекают, разглаживаются, замедляются, багровеют и вовсе останавливаются. Нет уже тех телескопов, истлели — а огонь тот замер, не гаснет по сию пору. Раскалённый добела конденсат опоясывает горизонт событий, а затаённая в сердцевине сингулярности магнитная аура раскручивает пояс, взбивая в пламенную пену. Даже астрономы Третьей эры заметили её — настолько оглушителен смертоносный визг сверхвысоких энергий. Плоскость эклиптики дыры — необитаема.

Оттого дворцы и шествовали по широким-широким орбитам. Ваш Нептун для нас — Меркурий. Орбиты пересекали смертоносную плоскость, но предки жили недолго, лет двести. Поэтому — размах, чтобы умереть раньше, чем дом пересечёт эклиптику. Народ разобщался.

Каждый — сам себе царь и король, порой и бог. У каждого — дворцов сколько душа пожелает. Вторая Ойкумена напоминала бурлящий, сияющий светоч, пожар света. Расточительный, это так, но на что нам беречь?

Мы боги — но даже боги умирали. Бесконечного богатства не хватало на откуп от смерти.

Нам служили рати машин, но все — ниже нас. Ни одного Софотека, ни единого сверхразума самоосознающего и самообучающегося. Вторая Ойкумена поняла: в них — угроза духу. Слуга не должен быть умнее хозяина. Софотеки — существа бесчеловечно рациональные, они не способны на сочувствие — ими движет только лёд логики. Под гнётом исполинской мысли мы бы все оказались ненужными идиотами.

Мы, хоть и чужаки друг другу, невзирая на всю свою независимость, единогласно сошлись на одном эдикте. Закон оставался на века — "Не создай разума выше человеческого." Никто его не нарушал, хоть он не был писан, и кары не влёк.

Проходили года, мы жили привольно и счастливо. Труды прошлого — в прошлом. Перемены — больше не нужны. Человечество наконец добралось до Утопии, до мира и покоя.

Но вдруг настала Седьмая Эра. Софотеки Золотой Ойкумены изобрели ноуменальную технологию. Мы узнали об этом из радиолазерной передачи.

"Смерть побеждена! Смерть изгнана!" Золотой капкан сжал вокруг нас резцы.