Золотая цепь

Малкольм Фейд провел ладонью над своим кубком, и внутри зажглись танцующие пурпурные искорки. Алое винное пятно на ковре ожило, раскрылось, словно цветок, и обратилось в сгусток пурпурного дыма. Гипатия взглянула на осколки бокала с таким лицом, словно перед ней валялась дохлая крыса.

– Я провел детство в Корнуолле, где растет дикая белладонна, – негромко заговорил Малкольм. – Мне все известно о применении этого растения, и мне приходилось видеть ее подводного «родственника». Мисс Карстерс права. Она действительно спасла нам жизнь.

– Схватить русалку, – сквозь зубы приказала Гипатия.

Анна мгновенно поднялась с кресла, сжимая в руке кинжал; движения ее были грациозными и стремительными, как у кошки. Арабелла, оскалив зубы, принялась судорожно искать что-то за корсажем, но Анна схватила ее за запястье и с силой вывернула его. Какой-то предмет выпал из пальцев Арабеллы и покатился по золотому ковру: это был остро заточенный рог морского чудовища.

– Дай мне покончить с собой, – прошипела Арабелла, но Анна держала пленницу за горло. Руны вспыхнули на ее обнаженной тонкой руке; кинжал, который она сжимала в другой руке, сиял, будто пригоршня алмазов. – Позволь мне умереть с честью, как умирают морские существа.

– С честью? У отравителей нет чести. Так убивают только трусы, – презрительно бросила Гипатия. – Ты намеревалась отравить меня и Малкольма Фейда. И зачем это тебе? Чего ты хотела добиться этим?

– Она хочет отомстить, – вмешался Малкольм. – Я слышал о тебе, Арабелла. Ты считаешь, что много лет назад нефилимы нанесли тебе оскорбление. Должно быть, оскорбление оказалось гораздо серьезнее, чем мы думали. И когда Гипатия сообщила тебе, что сегодня у нас в гостях нефилимы, ты решила отплатить им. – Он прищурился. – Мы с Гипатией должны были умереть – чародеи отравлены Сумеречными охотниками, так ты собиралась объяснить происшедшее. Все существа Нижнего Мира, обитающие в Лондоне, ополчились бы на нефилимов.

Гипатия с каменным лицом взялась за небольшой золотой колокольчик. По огромной спальне разнесся звон, дверь приоткрылась, и на пороге возникла девушка-фэйри с синей кожей и длинными косами, в которые были вплетены цветы наперстянки.

– Вы звонили, госпожа?

Губы Гипатии сжались в тонкую линию.

– Гиацинта, позови стражу, пусть отведут эту русалку прочь и запрут ее в винном погребе.

– Прошу вас, хорошенько подумайте, прежде чем запирать отравительницу в винном погребе, – вмешался Мэтью. – Умоляю вас об этом ради собственного спокойствия, ведь я надеюсь еще не раз посетить ваш чудесный салон.

Гипатия нетерпеливо взмахнула рукой.

– Значит, в Комнату Шепота. Там она не сможет причинить нам неприятностей; скоро ее уведут и доставят в Спиральный Лабиринт.

– А потом? – спросила Корделия, когда в дверях появились два тролля в ливреях с золотым позументом, перехватили у Анны шипевшую, как змея, русалку и уволокли ее прочь. – Что с нею будет?

– Ее будут судить, – сказала Гипатия. – Это дело касается только обитателей Нижнего Мира и не представляет для вас интереса. Суд будет справедливым. Нижний Мир всегда справедлив.

– В таком случае, я уверена, что ты с радостью откликнешься на просьбу Корделии, – заговорила Анна, отряхивая невидимые пылинки с манжет. – Все-таки она спасла тебе жизнь.

– Анна права, – сказал Малкольм. – Долг платежом красен. Чем мы можем помочь вам, нефилимы?

Корделия молчала, предоставив Мэтью рассказывать их историю: о пикнике, о видениях Джеймса, о демонах, явившихся при свете солнца, о раненых Сумеречных охотниках и о яде, против которого оказались бессильны Безмолвные Братья.

– Ваш друг видит страну теней, недоступную другим? – переспросила Гипатия. – Это он – тот отпрыск девчонки-чародейки, которая способна менять облик, и сумасшедшего Сумеречного охотника, который все-таки женился на ней? Я знала, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Корделии показалось, что Мэтью сейчас лопнет от ярости, и она поспешила вмешаться:

– Он действительно может видеть то, что недоступно другим. Это редкостный дар.

– Итак, перед нами разновидность демонов, которые способны выносить дневной свет, – пробормотал Малкольм. – И заражают жертв ядом, не известным вашим ученым.

– Если подобные демоны будут свободно разгуливать по Лондону, ничего хорошего это вам не сулит, – заметила Анна.

– Конечно, все демоны появляются из других миров, – сказала Гипатия. – Но если вы считаете, что мы, как дети демонов, хорошо знакомы с географией этих миров и их обитателями, вы глубоко ошибаетесь.

– Мы ни в коем случае не хотели оскорбить вас, мисс Векс, – заговорила Корделия. – Но вам известно практически обо всем, что происходит в Нижнем Мире. Ничто не укроется от вас. Если вы что-нибудь слышали об этих странных демонах…

– Я ничего не знаю, – твердо заявила Гипатия. – Наоборот, в последнее время только и разговоров о том, как редко стали попадаться демоны в Лондоне, и как это странно.

– Рагнор назвал это «затишьем перед бурей», но ведь он известный пессимист, – сказал Малкольм.