Золотая цепь. Юсуф и Зулейха. Книга мудрости Искендера

В моем диване собраны газелиСнедаемых любовною тоскою,Высокие раздумья, поученья,Накопленные мудростью людскою.Но не найдешь в нем поминанья низкихИ лести с многословностью пустою.В нем слово к шахам с пожеланьем благаПравдолюбивой писано рукою.Хоть по сто раз прочти в моем диванеСтроку его любую за строкою,Ты не столкнешься, в похвале достойным,С искательством, с корыстною тщетою,

И ни одной в нем просьбы о подачкеНе высказано льстивою кытою!

Обращаясь к носителям власти, Джами старался учить, наставляя их, воздействовать на тех, от кого, как думал поэт, зависела судьба народа:

Эй, чтящий только перстень свой и трон,Доколе трон и перстень твой пребудет?Все истребится — время и земля,И снова хаос, полный тьмы, пребудет.Живя, твори добро! Когда уйдешь —Лишь память добрых дел с тобой пребудет.(Перевод В. Державина)

Джами сурово осуждал поэтов, которые отдавали свой талант не на служение благородным целям, а на воспевание владык, их войн и пиров:

Он подл и низок в помыслах; но вдругВ любой стране является, как друг.

Он, как собака с лапой обожженной,Из двери в дверь несется исступленно.И если он пронюхает, что близПовеселиться люди собрались,Что жарится кебаб, что все готово:Вино и струны, музыка и слово, —Непрошенный, врывается он в дом,Как муха в чашу с кислым молоком.Когда же он напьется и нажрется —Затеет спор, со всеми подерется.И, с фонарем под глазом, из дверейОн вылетает, выбитый взашей.

И от него ты не убережешься,И хитростью любою не спасешься.От самозванцев, наводнивших свет,Позорным стало звание «поэт».Теперь молва «поэтом» кликать стала,Кого «прохвостом» прежде называла.«Поэт» хоть слово краткое оно,Но в нем бесстыдства море вмещено.Лесть, жадность, грязь, невежество с пороком —Все в этом «званье», прежде столь высоком.(Перевод В. Державина)

Джами постоянно советует властелинам и правителям, высокопоставленным особам и богачам, что нужно вести воздержанный образ жизни, не расточать народное добро, ибо за свои дела люди должны держать ответ на том свете. Так, в своей знаменитой касыде «Луджат-ул-асрар» («Море тайн»), написанной в 1475 году, поэт говорит:

Шах — груда рдеющего жара; а кучка подлых приближенных —

То кочерга, что помогает ему сжигать и дом и сад.Остерегайся, о вельможа, слез угнетенного и стонов,Гляди, они, — готовы хлынуть, — потопом в облаках висят.Страшись; созреют стрелы вздохов и над тобой беду посеют,Их жал железные удары небесный свод изрешетят.Страшись молитвы угнетенных — ее подкоп тебя достанет,Хоть в бездне неба, на Сатурне поставишь крепость ты и град.Величьем внешним обольщенный, владыку ты зовешь горою,Но ведь и он рукою смерти в пращу, как камень, будет взят.Отколь Хосров ни возвращался, он отдыхал в своих чертогах,Где нынче — ни столпов, ни кровель, где лишь развалины лежат.(Перевод В. Державина)