Золотая жаба Меровингов

— Замечательно! — сказал ведущий, уловив кивок Ромеро Ре, — Мы быстро достигли фазы диалога, и это внушает добрые надежды! Прошу вас, профессор!

— История Реконкисты, — начал Ромеро Ре, — это почти 700 лет от середины VIII века и до конца XV века. И вот, в последней четверти XV века, когда Реконкиста уже состоялась, возникает трибунал Святой инквизиции во главе с Томасом Торквемадой. Этот трибунал известен, как «Черная легенда». Я воздержусь от описания его деятельности, поскольку обещал тактичность. Сейчас, как говорит уважаемый мистер Бриссеран, близится победа «Второй Реконкисты». И что? По аналогии, мы на пороге второй «Черной легенды»?

— Ни в коем случае! — с жаром возразил кардинал, — В этом смысле аналогии нет!

— Приятно слышать, мистер Бриссеран. Значит, после победы Второй Реконкисты, ваша церковь выступит за восстановление прав и свобод, подавлявшихся исламским игом?

Кардинал — глава CDF утвердительно кивнул, и произнес:

— Вы прекрасно сформулировали, мистер Ре. У меня только одна поправка, или скорее пожелание: чтобы вы воспринимали церковь, как нашу общую. Мы европейцы, у нас, включая и тех, кто живет на американском континенте, и даже у тех, кто считает себя атеистом, как вы, например, все-таки общие христианские корни.

— Мистер Бриссеран, у вас и с Густавом Валлрадом общая церковь и общие корни?

— Что ж, — кардинал грустно улыбнулся, — я ждал этого вопроса. Вы говорите о Густаве Валлраде, лидере клуба байкеров «Ангелы Чистилища»?

— Да. Именно о нем. И вообще об этом клубе, который функционирует с официальным благословением Папы Римского. У вас с этими субъектами общая церковь?

— Я ждал этого вопроса, — повторил кардинал, — и здесь нам будет не так просто понять позиции друг друга. Вы атеист, но, тем не менее, я уверен, что вы знаете евангельскую притчу о разбойнике Дисмасе, распятом по правую руку от Спасителя.

— О разбойнике, который попал в рай? – уточнил профессор философии истории.

— Верно, — кардинал снова улыбнулся, — позиция нашей церкви, основанной на жизни и жертве Спасителя такова, что иногда следует благословлять разбойников. Тогда у них появляется шанс покаяться и спастись. Использовать этот шанс — уже от них зависит.

— Ну, и как? — спросил Ре, — По-вашему, этот клуб байкеров использовал свой шанс?

— Мне искренне жаль… — произнес кардинал, и развел руками.

А ведущий объявил очередной перерыв на рекламную паузу и выпуск новостей.

Едва прозвучали слова кардинала «Мне искренне жаль», майору Туроффу стало ясно: Густава Валлрада по прозвищу «Хексенхаммер», и весь праведно-христианский клуб байкеров «Ангелы Чистилища» сдан с потрохами. Вероятно, ночью состоялись некие переговоры в верхушке евро-спецслужб, и там было решено, что проект надо закрыть, исторгнуть из бытия в небытие, и быстро забыть, ради сохранения Четвертого Рейха (пардон, ради умиротворения Объединенной Европы). Но, майору стало ясно и кое-что другое, о чем в верхушке, кажется, не подумали. Хексенхаммер вовсе не идиот (раз уж догадался сделать головокружительную карьеру на ниве новой инквизиции). Если он не идиот, то попробует вырваться из ловушки, в которую для него превратился Кель — этот маленький городок — спутник Страсбурга на восточном (германском) берегу Рейна, где последний год базировался «праведный клуб». Как вырваться? Ну, это понятно. Когда прозвучала фраза кардинала, майор Турофф глянул на часы, и запомнил время: 12:25.

— Ты куда-то торопишься? – спросила Лоис Грюн, как раз доедавшая последнюю ложку монументального фруктового завтрака (затянувшегося почти до обеда).

— Нет, я не тороплюсь. Торопится кто-то другой, и, возможно, меня это достанет.

— А тебе-то что? – удивилась она.

— Мне? – он вздохнул, — Ну, понимаешь, бывают ситуации, когда отказать невозможно.

— Почему невозможно? Ты же отстранен. Посылай всех в жопу, это твое право.

— Если все будет не очень плохо, — ответил он, — то я пошлю всех в жопу. Но если будет очень плохо, то я не смогу. Черт! Верил бы в бога – помолился бы, чтоб полиция Келя успела перестрелять всю эту банду. Жаль, что полиция в Келе малочисленная.

9. …По прозвищу «Хексенхаммер»