Золото пахнет мёдом и перцем

Толстый левой рукой вытер со лба пот, правой расстегнул куртку. Профессор сел на кровать, его ноги слегка подкашивались.

– Она говорила «наверное». И хихикала при этом. Янка! А на Белку твоя мама как-то так посмотрела, со значением. Или мне показалось?

Янка села рядом с Профессором. Секунд пятнадцать они вместе рассматривали Белочку, которая стояла, как замороженная.

– Ну да. Это ей пришлось напрягаться, чтобы такое не заметить, – сделал из увиденного вывод Профессор. – Сильно напрягаться. Белка, ты с ума сошла? Ты зачем это сделала?

– А тебе-то что? – разморозилась Белочка и тут же надулась. – Чтоб ты в этом понимал.

– Это ты хорошо придумала, – в упор рассматривал её лицо Толстый. – Только поздно. Надо было так размалеваться, когда мы королеву выгоняли. Она бы сбежала в ужасе, слезах и икоте. Ой!

Толстый отковырнул с её щеки розовую звёздочку, Белочка двинула его кулаком в живот.

Янка вздохнула:

– Пойдём.

Она взяла Белочку за руку и повела в ванную, умываться.

– Янка, иди… Идите… Иди завтракать, – позвала мама, когда та вернулась с приведённой в первоначальный вид Белочкой.

«Идите» она сказала, как будто удивляясь тому, что сама говорит.

На кухонном столе стояло пять тарелок. Табуреток не хватало, она принесла стул из гостиной. Янка заворожённо смотрела, как мама раскладывает пять порций гречневой каши, делает пять бутербродов с сыром. Делает, и сама не замечает, что делает.

– Садись, – сказала мама, обращаясь к Янке.

– Садитесь, – прошептала Янка четверым гномам, стоявшим за её спиной.

Гномы робко уселись за стол.

– Ешьте, – шепнула Янка.

Гномы взяли ложки. Янка глянула на маму. Мама смотрела куда-то в центр стола. Гномы начали есть. Толстый чавкал. Белочка не столько ела, сколько рассматривала и трогала ложки, чашки, тарелки, салфетки, всё, что стояло и лежало на столе. Малыш губами взял с ложки одно зёрнышко.

– Что это?

– Гречка.

– У нас такого нет.

– Пробуй. Вкусно. Я почти каждое утро ем.

Профессор протянул руку к вазочке с конфетами.

– После еды, – сказала мама, глядя в стену.

Толстый начал вылизывать тарелку. Мама взяла кастрюлю и, не глядя на него, положила добавки.

– Асиа, – Толстый тут же набил полный рот.

Мама посмотрела в стену, её губы шевельнулись, но она промолчала. Янка поёжилась. Зрелище выходило страшноватое. Её мама кормила четверых гномов, видела их, но не замечала. Она двигалась как робот, оживая только когда обращалась к Янке.

– Нет уж, ты доедай, кому столько оставлять?

Это Янка встала, не выдержав такого зрелища.

– Угу.

Она быстро запихнула в себя остатки каши. Мама кивнула, поставила её тарелку в мойку. Янка взяла конфеты на всех и шепнула:

– Пошли.

* * *

– Тихо! – закричала она через пять минут. – Сядьте.

Вы знаете, что могут сделать четверо гномов с детской комнатой? Лучше вам этого не знать. Четверо мартышек такого, например, не смогут. Всё-таки они глупые животные. Ну, сломали бы что-нибудь, разбили, подумаешь, какая ерунда. То ли дело умные гномы, которые быстро соображают, что это можно открыть, это отвинтить, а если не отвинчивается, вот тогда уже отломать.

– Да сядьте вы!

Гномы застыли с раскрасневшимися от азарта лицами. Янка оглядела комнату.

Её игрушки, ВСЕ игрушки, вытащены из корзин и разложены на две кучи. Это Малыш рассортировал их на поющие и не поющие. Те, что не пели, он так мял и дёргал, что ещё чуть-чуть, и они бы запели, все, включая грузовик и самолёт из конструктора.

Профессор отвинтил от стола лампу и уже заканчивал её разбирать. Хотел понять, откуда в ней берётся свет. Янка даже не думала, что в настольной лампе столько деталей.

Толстый долбил по кнопкам электронного пианино, извлекая звуки стрельбы, ржания и скрипа. А, нет, скрип – это скрипел пластиковый корпус пианино, Толстый решил, что чем сильнее он надавит на клавишу, тем громче будет звук.

Белочка листала книжки. Ветер от перелистывания шевелил волосы присутствующих. За пять минут она успела пролистать восемь книг и заглянуть ещё в три.

– Вы что как дикие? У вас дома что, деревянные игрушки?

По полу со звоном покатился выроненный Профессором плафон от лампы.

– Э… Да. А откуда ты знаешь?

– И куклы из тряпок, – робко добавила Белочка.

Янка глубоко вздохнула:

– Ладно. Давайте я вам всё покажу. Ну, вот мягкие игрушки, это как у больших в фейской квартире. Только по ночам не оживают. Это самолёт.

Она пальцем крутанула винт.

– Что такое самолёт?

Профессор сложил руки на коленях, как примерный ученик.

– Самолёт – это вид транспорта. Воздушный. На нём летают.

– Сверху садятся?

– Нет, не как феи. Говорится «на самолёте летают», на самом деле в самолёте, внутрь заходят.

– И крыльями все машут?

– Нет, он сам машет. Тьфу, не машет, летит, в общем. Это шарик, если его стукнуть, он замигает.

Толстый немедленно стукнул. Шарик замигал разноцветными огоньками.

– Ух, ты! – восхитились гномы.

– А это что?

Профессор взял со стола что-то, раскрывающееся как раковина.

– Это детский компьютер. Ну, там, всякие задания. Осторожнее! Вот так включается.