Золото скифов

При этом у Феодосии есть своя интересная история, со своими знаменитыми своей деятельностью почётными гражданами. Тут же вам и обилие древностей в архитектуре и на первом месте здесь в одном ряду с древней генуэзской крепостью, старинными церквями и музеями, стоят дачи выдающихся граждан Феодосии.  Эти чудесные сооружения строились по задумке городской управы как дачи, а превратились благодаря стараниям своих владельцев и возникшему между ними соревновательному азарту в настоящие неповторимые по своей красоте дворцы.

В начале 20-го века, городской управой Феодосии было принято решение разрешить жителям строительство дач на лучших земельных участках города в центральной его части, у моря. Но при этом вероятным застройщикам было выдвинуто непреклонное условие прохождения проектами дач городского конкурса. Что бы каждая дача была не похожа одна на другую, а представляла собой определённый не повторяющийся стиль, со своим архитектурным лицом. И тут между местными горожанами и привлечёнными конкурсом к привлекательным землям иноземцами началось настоящее соревнование стилей, разработка архитектурных решений и конкурс интерьеров. Из общего большого количества тех прекрасных строений до нашего времени дошли лишь немногие, остальные пали под многочисленными немецкими бомбёжками во время последней войны. В наши дни мы можем любоваться  прекрасной дачей «Милос», с колоннадой из божественных мраморных кариатид, с великолепной беседкой-ротондой со статуей Венеры Милосской, на проспекте Айвазовского. Здесь же в одном ряду дачи «Вилла» и «Флора», а дальше в гору у Межениновского моста, получившего в народе прозвище Мост поцелуев, великолепная  дача «Стамболи» в мавританском стиле, с яркими цветными мозаиками из изразцов и турецкими башенками, великолепной авторской кованой оградой. О, там у каждой прекрасной дачи своя замечательная история, и завораживающее повествование судеб их владельцев и домочадцев, романтические истории, а порой и трагические.

Но, пора, наш герой по привычке вставать рано уже проснулся, вернёмся же к нему в номер, и продолжим наше повествование.

     Глава 2. Семья Морица.

Проснувшись рано утром у себя в номере Роман принял прохладный душ, что бы смыть ночную дремоту, и, натянув спортивные шорты и футболку, обув беговые кроссовки, захватил пляжное полотенце, сунул в поясную спортивную сумку свой iPhone и закрыв на карточку номер, спустился в вестибюль гостиницы, пожелав доброго утра ожидающей свою смену симпатичной девушке администратору. Пройдя мимо подметающего двор у входных ворот в отель сторожа, Рома вставил в уши беспроводные наушники и, включив свою подборку Katy Perry, пружинистой трусцой не спеша побежал по пешеходному бульвару Галерейной улицы к морю.

Город ещё только просыпался, устав от ночных развлечений курортников. На улице было пусто, только кое-где у кафе разгружали свежую выпечку. Воздух пах запахом корицы,  цветущих акаций и опьяняющим запахом морских водорослей с моря. Чем ближе было к морю, набережной и городскому пляжу, тем больше у Романа появлялось попутчиков. В основном это были пожилые люди, которые парами и поодиночке шли или шагали норвежской ходьбой, с этими ставшими уже обычными нам лыжными палочками к морю, что бы насладиться солнечными ваннами еще не палящего, только вставшего над горизонтом солнца и принять морские процедуры.

Рома в этом году ещё не купался в море. Прибежав в дальний конец набережной, ближе к порту, он спустился на пляж, оставил на валуне одежду и, ощутив ногами комфортную для тела теплоту воды отдававшую утром своё ночное тепло, он с удовольствием нырнул. Пройдя под водой почти у дна метров пятнадцать с открытыми глазами, Райгольд сделал шумный выдох в воду и вынырнул на поверхность где пошёл кролем, на раз два, три четыре, выбрасывая слегка согнутые руки вдоль головы, сначала плавно и тихо, постепенно прибавляя ход, затем вышел на свой привычный темп и поплыл вдоль берега. Пройдя метров триста шести ударным кролем, он повернул обратно, лёг на спину и грёб на спине,  выбрасывая руки за голову характерным ему стилем.

После пробежки и непродолжительного заплыва Райнгольд размявшийся и посвежевший вернулся в гостиницу,  где ещё раз принял уже горячий душ, побрился, уложил назад мокрые жёсткие волосы, одел белоснежную рубашку и светлые брюки, с лёгкими кожаными мокасинами, освежил себя привычным «Armani Code» и спустился в кафе гостиницы.  Настроение детектива с утра было рабочее, на столе ждали пшённая каша с черносливом, гренки и кофе с молоком. Интерьеры и сервировка стола соответствовали уровню гостиницы, и Рома остался доволен выбором айтишников.