Золотое сечение (седьмая скрижаль завета)

– И что нужно сделать, чтобы исправить эту ошибку? – спросил Данила. – Человек должен понять, что на самом деле он ненавидит себя? И признать, что «злой мир» он просто придумал?

– Желаю успеха! – рассмеялся Андрей. – Нет, конечно, лобовая атака здесь не сработает. И не надейтесь! Если человек с этим согласится, он будет выглядеть полным идиотом! Это неприятно. И он не будет этого делать.

– А как же быть?.. – разочаровано протянул Данила.

Андрей задумался – Видимо, о том, как нам все это объяснить. Встал со своего места, прошелся по комнате. Безучастно взглянул на книжные полки, затем в окно.

– Значит так. – после короткой паузы Андрей поднял на нас глаза, сдвинул брови и улыбнулся. – Мужайтесь. Начинаем от печки. Если мы хотим помочь человеку, мы должны понять самого человека. Это непременное условие. Прежде чем переводить старушку через дорогу, следует осведомиться, надо ли ей на ту сторону улицы... Итак, вопрос – из-за чего Митя ненавидит себя?

Мы с Данилой задумались. Мне, разумеется, в голову пришла мысль, что это как-то связано с прежними жизнями. Но Данила опередил меня с ответом, и свой вариант я уже решил не высказывать.

– Это что-то иррациональное... – сказал Данила.

– Да уж, рациональности здесь не много! – снова рассмеялся Андрей. – Он ненавидит себя, потому что не находит в себе того, чего хотел бы найти. Логично?

– Потому что не находит в себе того, чего хотел бы найти, – почти по слогам повторил за Андреем Данила. – Логично.

– А кого он хочет в себе найти? – спросил Андрей. – Вы, вот, сами чего, например, ищите?

– Вообще, человек хочет найти в себе Бога, – сказал Данила. – Еще у нас говорят: «божью искру», «промысел». Ведь что такое вера? Вера – это когда ты чувствуешь присутствие Бога в своей жизни, что он в тебе.

– Собственно, с этого я и начал, – улыбнулся Андрей. – Вот что Митя записал по этому поводу в своем дневнике...

Андрей открыл «Дневник сумасшедшего» и прочел:

«Психолог подошел к окну и долго смотрел куда-то в небо. Лицо у него доброе и спокойное, словно он все знает.

– Богоискатель, – сказал он наконец,,

– Чего? – не понял я. – Кто?

– Ты, Митя, ты, – спокойно ответил мужчина,

– Почему?

– Хочется все разрушить, – сказал он и задумался. – Если все разрушить, ничего не останется или что-то будет? Есть надежда, что что-то останется. Ведь так? Наносное уйдет, вечное да пребудет вовеки. Верно? И это что-то – Бог. Ты увидишь Его и скажешь: „Вот он я. Господи!"

Странные слова. Но, наверное, так и есть. Я вспомнил, что три дня назад говорил мне Ваня: „Самоубийца, думаешь, о чем мечтает? Понять, что он еще жив. Только перед самой смертью и почувствует. А в жизни не может, так ему плохо". Уничтожить мир, чтобы увидеть Бога...

– Глупо, да? – спросил я.

– Нет,

– улыбнулся он. – Даже логично. Просто странно...»

– То есть Митя не хотел уничтожать мир, – догадался я. – Он хотел убить в себе все внешнее, все наносное, чтобы увидеть себя настоящего?

– Да, – сказал Андрей. – Это первая Скрижаль – отказаться от самого себя, от своего «эго», чтобы найти свою сущность, свой Свет. Но в чем тогда смысл четвертой Скрижали?.. Мы знаем уже три. Первая – об отказе от «эго». Вторая – о Другом. Третья – о том, что все сплошь иллюзия, кроме Света – в Тебе и в Нем. В чем же четвертая?! Доверие!

Митя не доверяет самому себе, борется с самим собой. Ему кажется, что он борется с миром. Но ненавидит он себя – «Дмитрия»! И поэтому я сказал Мите: «Бороться с самим собой – дело бессмысленное. Такая борьба – только иллюзия внутреннего роста. Если ты борешься с самим собой, значит, ты где-то себе врешь».

И тогда Митя меня спросил: «А что, если это ужасная правда?». И я услышал в этом вопросе: «Я боюсь, что во мне нет Бога». Да, я услышал именно это! И я стал говорить с Митей о Дао. Я сказал ему: суть Дао в том, что нет ни черного, ни белого. Есть то, что движется. А поэтому нет ничего живого, в чем бы не было Бога.

«Всякая борьба – иллюзия. И в этом Бог. Бог – не борьба, Бог – это доверие и поступки».

И я вспомнил. Вспомнил, как эти слова повлияли на Митю. Как он записал в дневнике: «И когда он говорил это, словно бы какой-то свет ударил меня изнутри. Все мое сознание вдруг стало проясняться. Необыкновенный прилив свежести, чистоты».